— Ты должна записать свое сердцебиение, — прошептал он так тихо, что у меня было чувство, будто я слышала его голос в своей голове. — Ты могла бы использовать его в одном из своих миксов. Звук такой ритмичный и возбуждающий. Я вообще не хочу поднимать голову.
Запустив пальцы в его запутавшиеся волосы, я не могла побороть улыбку. Этот момент был прекрасным. Я привыкла к нормальным и хорошим, но не привыкла к прекрасным.
— Я подумаю об этом, но когда-нибудь тебе всё же придётся поднять голову, потому что твоя огромная башка давит мне на лёгкие.
Он засмеялся и поцеловал мою грудь, а потом соскользнул с меня и перевернулся на живот рядом со мной. Зевнув, он сунул руки под подушку и наблюдал за мной, пока я пялилась в потолок.
— Ты придёшь на мою игру в субботу?
— Не знаю. — Раньше я бы никогда не стала над этим раздумывать, но этот чувствительный орган в моей груди колотился сильнее, чем когда-либо прежде, и всё по вине Грея. — Ходить на игры кажется очень... официальным.
— Знаю, — ответил он, спрятав в подушку свою улыбку взволнованного мальчишки. — Но я хочу, чтобы ты была там. Приведи подругу.
Повернувшись к нему, я спрятала в подушку свою улыбку взволнованной девчонки.
— Думаю, я могла бы заглянуть, но придётся идти одной. Мои друзья не особо любят футбол, кроме, может быть, Элисон.
От мыслей об Элисон у меня скрутило живот, и улыбка спала с моего лица. Ей было больно от моих необдуманных слов. Я могла лишь предполагать, что она знала, это были мои слова, Сандэй Лэйн.
Грей достал руку из-под подушки и притянул меня к своей груди.
— Что не так, Сидни?
Я уставилась на его сильную челюсть и твёрдую грудь. Он был прекрасно сложен, и в его объятиях было восхитительно, но даже это не могло унять моей вины.
— Ничего. Просто думаю об Элисон. Джек был, правда, расстроен.
Я прикрыла глаза, пытаясь разработать план, что было практически невозможно, когда моё тело окружали две сотни фунтов мышц.
— Всё будет хорошо. Я поговорю с Кэтрин, — сказал он, поднимая мою ушибленную руку, чтобы поцеловать костяшки моих пальцев. — Проясню ей ситуацию.
— Нет, — резко сказала я, по мне пробежала волна страха. — Не говори с Кэтрин. Я сама с ней поговорю. Это девичьи дела. Не беспокойся об этом.
Он нахмурил брови, услышав безотлагательность в моем голосе.
— Когда ты так хмуришься, выглядишь как старик. — Подняв руку, я разгладила его брови. — Ты знаешь, что я отлично могу сама постоять за себя, но я ценю твоё предложение.
