— Сидн...
Она слегка сжала меня, и все слова, которые я собирался сказать, смешались в голове.
Я застонал и опустил голову к её плечу, слегка целуя её шею.
— Что ты делаешь?
Спрятавшимся в тени коридора, нам с Сидни оставались считанные секунды до непристойного обнажения. Проведя губами по её подбородку, я почувствовал, как её пульс ускорился, и она задрожала. От чего я задрожал вместе с ней.
— Я не знаю, что делаю, Питерс, — прошептала она, прижимаясь бёдрами к стене. Пока её руки ласкали мою кожу вдоль талии, я склонился и поцеловал мочку её уха.
Вскоре мы оба тяжело дышали, находясь в шаге от того, чтобы быть обнаруженными у раздевалки, но я бы взял Сидни везде, где бы только смог. Даже если бы это произошло во время первого тайма на футбольном поле, когда тысячи поклонников кричали бы мне, чтобы я «забил гол». Эта мысль заставила меня рассмеяться, и, хоть Сидни и не знала причину, она улыбнулась в ответ у моего подбородка.
Ченс и Фернандо вылетели из двери и разинули рты, когда увидели, как интимно я прижимаюсь к Сидни. Боковым зрением она заметила их и улыбнулась. Я ожидал, что она сорвётся и убежит, но ей было плевать, и от этого я возбудился ещё сильней.
— Убирайтесь отсюда, — рявкнул я, и они, крича и насвистывая, поспешили уйти дальше по коридору.
Я ощутил, как порыв холодного ветра достиг моей задницы и, опустив взгляд, обнаружил полотенце на полу. Сидни провернула это, пока я кричал, но, вместо того, чтобы прикрыться, я сделал шаг назад, предоставив ей обзор.
— Чёрт, — пробормотала она, скользя рукой по моему бедру. — Ладно, забери меня у общаги через час.
Когда она наклонилась, чтобы поднять с пола полотенце, её лицо оказалось рядом с моей промежностью. Мягкие, выбившиеся из пучка волоски, касались моей кожи, и я закатил глаза, сдерживая стон.
— Иисус, Сидни. Тебе не кажется, что мы уже на том этапе, когда можно пропустить ужин?
Она покачала головой, задевая мой ствол завитками волос, прежде чем встать. Затем перекинула полотенце через плечо и ленивой походкой направилась вперёд по коридору.
— Я вытяну из тебя все до последнего цента, богатенький мальчик, — крикнула она, проходя сквозь двери стадиона.
Я всё ещё тяжело дышал, острая потребность в Сидни кипела в моих венах. Прислонившись к стене, где она только что стояла, я прижался к холодному цементу.
Мне нужно было взять себя в руки, прежде чем войти в раздевалку. Я хотел её так долго, и мне в буквальном смысле не хватило нескольких сантиметров. Я не был уверен, сколько ещё её поддразниваний смогу вынести.
