— Коричневый?
— Да, коричневый, как твои глаза, Сидни Факю.
Я рассмеялась, но смех вышел прерывистым и нервным.
Затем он провёл кончиками пальцев по моему лицу и остановился около уголка глаза.
— Я серьёзно. Ты опасная. Твои глаза цвета кофе заставляют меня забыть обо всём на свете.
Ощущая, как по горлу осыпается каменная лавина, я задвигалась, пока его рука не упала.
— Тебе не обязательно меня очаровывать. Мы уже сделали «это», поэтому можно уже не флиртовать.
— Я не флиртую, — сказал он мягко. — Я имею в виду то, что говорю, Сидни. С тобой весело. Большинство девчонок знают, кто я ещё до того, как просто подойти ко мне. Могу сказать, тебе на это наплевать и это...
— Мне нравятся твои картины, — сказала я, показывая на коллекцию рисунков на стене.
Я не хотела признавать, что знала, кем он был. Он думал, что я отличалась от тех девушек. В мои намерения не входило переспать со знаменитым квотербеком Нортерна, но он был сексуальным и милым. Он не пытался подцепить меня бахвальством. Ради бога, его фразы для съёма были посвящены йогурту.
— Спасибо. Он повернулся на бок, чтобы взглянуть на стену. — Вроде как моё дополнительное хобби.
— Ты их нарисовал? — Я не хотела, чтобы прозвучало так удивленно, но так уж вышло. Это были поразительные абстрактные рисунки. Я не смогла сдержать улыбки. Они были простыми, но сложными... вроде девиза моей жизни.
— Да. — Он искоса взглянул на меня, радуясь моей реакции. — Веришь или нет, но у тупых качков есть интересы, кроме как засаживать цыпочкам и вести статистику команды. — Он откинулся на подушку и взял мою руку в свою. Перебирая мои пальцы, он сказал:
— Ты многого не знаешь обо мне.
— Думаю, я тебя раскусила, Грей Питерс, задумчивый кандидат в НФЛ.
— Раскусила, да? — Повернувшись на бок, Питерс провёл рукой вниз по моему бедру. По пути его пальцев возникла новая линия мурашек. — А что ты любишь больше всего на свете?
— Музыку, — без колебаний ответила я. — Я люблю музыку. Люблю то, какие эмоции она дарит мне. Люблю смотреть, как люди двигаются, наслаждаясь ей. Как они поют наедине с собой в машине, её язык универсальный, объединяющий и прекрасный... — Я замолчала, когда поняла насколько слащаво прозвучали мои слова.
— Продолжай, — прошептал он, наблюдая за мной напряжённым взглядом этих медовых глаз.
— Ну, даже если стремиться к этому глупо и бессмысленно, именно этим я хочу заниматься всю свою жизнь. Люди всегда должны делать то, что делает их счастливее всего. Или, по крайней мере, пытаться.
