— Поязви еще тут! — зашипел Бор, доставая из шкафа какой-то блокнот и что-то там читая, а потом объявил, — сейчас и будем узнавать, почему и от кого тебе известно. И зачем.
Следующие часа полтора меня натурально допрашивали. Мне пришлось вспомнить буквально каждую секунду последних двух дней. Благо, память у меня крепкая, и каждое лицо я в состоянии была описать достаточно подробно и живо. Под конец я уже не злилась, осталось только глухое раздражение, основательно придавленное нежеланием выходить на новый конфликт и продолжать общение.
В итоге я почти тепло распрощалась с ребятами, поклявшись здоровьем своего отца, которого никогда в жизни в глаза не видела, что буду хорошей девочкой; посижу дома, пока мы не разберемся, как все это произошло и никуда лезть не буду. Разворачиваясь в сторону лестницы, растопырила скрещенные за спиной пальцы и спокойно пошла на чердак.
Закрыла дверь на крючок и легла на цветастый, немного пыльный ковер. Солнце скрылось за тяжелыми весенними тучами, распухшими до фиолетово-синей темноты от наполняющей их влаги. Окно было открыто и в комнату задувал ветер.
Было жарко и влажно. Комната утопала в тени, но магические огоньки я зажигать не собиралась. А то сразу станет уютно и мило, а мне сейчас не уютно и не мило. Я, не вставая, прямо по ковру, покатилась в сторону сумки, переворачиваясь с боку на бок. В сумке была коробочка с сигаретками, которую мне неделю назад подарил главред вместо премии, причем с таким видом, будто я должна скакать от радости и целовать его в обе щеки. Когда я попросила отдать мне деньгами, он назвал меня дурой и сказал, что это на черный день, и с моим характером у меня их будет много, и я ему еще спасибо скажу за предусмотрительность.
— Спасибо, начальник! — сказала я в пустоту, признавая, что была не права.
На деревянной коробочке была нарисована симпатичная синяя гвоздичка. Мне нравилось, как охра дерева сочеталась с бирюзовой краской, которой был раскрашен цветок. Это сочетание цветов напоминало мне… да, один из снов, кажется… там были часы похожей расцветки!
Я открыла и понюхала. Пахло горько гвоздикой. То, что надо! Горький вкус в горький день. В углу, на камине, которым пока не было нужды пользоваться, лежали спички. Маленькая картонная коробочка была запылена, но мне было все равно, что на пальцах остался грязный след — чиркнула и затянулась гвоздичной сигаретой, поднеся кончик к огоньку. Кашлянула пару раз для приличия и пошла тоскливо смотреть в окно, потому что все приличные дамы должны, томно затягиваясь сигареткой, тоскливо смотреть на затянутое тучами небо из окна, когда их никто не понимает. Чем я хуже?
