Я ожидала, что этот благородный господин сейчас будет бит, потому что говорить пьяному грязному борову, что он может быть кому-то не по душе, значит — напрашиваться на кулак.
Но, на мое удивление, его не то что не попинали, но даже слова против не сказали! Наоборот, все как-то поуспокоились, повеселели, вспомнили, что сегодня действительно день рождения их будущего чешуйчатого и крылатого господина на золотом горшке. Мой неудавшийся ухажер скинул меня с своих колен почти ласково, я даже не протаранила лицом пол, и сплюнул в мою сторону.
— Милая леди, не составите мне компанию? — вежливо, но в достаточной мере нейтрально спросил этот господин.
Я подошла немного неуверенно, и присела на скамью за его столом. Вообще, настроение у меня начало ползти вверх, я вообще не умела долго грустить. А мысль о том, что я не только благополучно избежала вполне вероятного насилия, но мне еще и не придется делиться заработком, по-моему, вполне недурным, с Ереком, а только откинуть процент хозяину кабака, не могла не радовать.
Я завязала мешочек и спрятала его поближе к сердцу, которое он грел одним своим существованием, превращая-таки себя в фигуристую девушку.
Посмотрела наконец на своего спасителя. Внешность у него была, вроде, обычная, ничем не запоминающаяся — уже завтра я бы не смогла его описать. И это было странно. У меня была очень цепкая память — на имена, даты, события… И да, на лица. Я всегда — всегда! — находила во внешности человека что-то, за что цеплялся глаз, благодаря чему и запоминала легко. А у него глаз вообще ни за что не цеплялся…
— Леди, вам когда-нибудь говорили, что у вас очень острый взгляд, когда вы думаете? — поинтересовался странный человек.
— Может и говорили, но я такого не помню, — отмахнулась я от мужчины, продолжая вглядываться в его странно-обычное лицо. Да что с ним не так? Кажется, вопрос отразился у меня на лице.
— Это морок.
— Что? — встрепенулась я, наконец вынырнув из раздумий.
— Ну, морок, не слышали? Смазывает внешность так, что никто не может ее запомнить. Вы же поэтому так бестактно на меня пялились? Вы очень внимательны к деталям, но не очень — к чужим чувствам, я угадал?
— В общем-то, да, — он меня устыдить что ли пытался? — а зачем вы скрываете внешность?
— Ну разве мало на свете причин скрывать свою внешность? — улыбнулся мужчина, — но главная, полагаю, в том, чтобы быть неузнанным?
— Я бы вас по голосу все равно узнала, — уверенно заявила я.
