Смертельная карусель | страница 7



— Никакой самодеятельности, — строго отрезала Бронька. — Один в поле не трактор. Будешь ходить за мной, как крысеныш за дудочкой крысолова. Я не расслышала, какой вид транспорта следует до Искитима?

— По-моему, электричка, — неуверенно предположила я. — Но мне сдается, что и твой «кефир» неплохо бы туда добрался. Не тайга...

— Мой «кефир» добрался до автосервиса на Большевистской, больше с него требовать нечего, — отрубила Бронька. — Не знаю, почему тормоза решили покочевряжиться — я так редко ими пользуюсь... Прикинь, Косичкина, всю неделю я мучительно перебиваюсь с трамвая на троллейбус и уже готова написать реферат об эрекции в транспорте, но что-то мешает. Очевидно, природное целомудрие. Через час встречаемся на вокзале, у пригородных касс...

Город-спутник областного и международного центра, коим по праву считается наш город, впечатлял своей унылостью. Серые дома, обветшалые стены, грязные лоджии. Затрапезные киоски-«комки», изведенные в Энске еще при старом добром президенте. Подозрительные личности. Даже банкоматы какие-то жуликоватые. Я собралась спять четыре сотни на непредвиденные расходы, так этот железный дундук минуты четыре гудел и вздрагивал, а потом выдал мне рваными десятками, разбавленными для приличия двумя «синенькими» (что бы, казалось, понимал?). Искомая особа проживала на улице Водопроводной, в самом ее конце, вблизи городского кладбища, где о водопроводе даже не мечтали.

— Комнату снимает, — пояснила Бронька. — С работы уволилась, городскую квартиру продала, деньги в банке, а сама вот-вот смоется в параллельные миры.

На крыльце возлежало нечто огромное, добродушное, покрытое рыжей шерстью и сухими листьями. То ли собака, то ли орангутанг, то ли изрядно опустившийся человек. Бронька села на корточки и потрогала ему нос.

— Мокрый, — сделала заключение.

— Не человек, — компетентно заметила я. — У человека нос сухой.

Существо гостеприимно заворчало, поднимая на пас добрые глаза.

— Какое славное животное, — восхитилась Хатынская. — Ну вылитый мой спонсор. Чем больше обретает судимостей, тем добрее становится...

— Вам кого? — высунулась из оконца под стрехой аккуратная старушка.

— Веру Владимировну, — учтиво поклонилась Бронька. — Нам заявлено на полдень по протекции Ады Семеновны и нижайшему соизволению Нины Борисовны. Уж будьте так милостивы, соблаговолите, пожалуйста.

Удивляюсь, как при этом она не поставила меня па колени. Добрая домоправительница любезно препроводила нас в дом и показала комнату, где проживает особа, попасть к которой на прием труднее, чем к кинозвезде. Квартирантка никуда не сбежала. Глубоко вздохнув, девочка в сером свитере предложила нам присесть па покатый диван (для гостей — чтобы быстрее уходили) и тихо поинтересовалась о цели визита. У нее было очень приятное осунувшееся лицо. Она казалась подавленной, невзирая на то что с момента интересующих нас событий минуло больше месяца. Я объяснила ей цель своего прихода, отметив при этом с большим сожалением, что девочка совсем замкнулась. Встретив нас, она пыталась улыбнуться, а сейчас сидела без движений, ни жива ни мертва, и угрюмо смотрела в глубь пашей с Бронькой злодейской сущности. Больше всего на свете ей хотелось выгнать нас вон. А потом забыться.