Самое время выпить. Я даже обрадовалась простоте решения. Как просто-то, господи...
Я опять подскочила с кровати, бросилась к столу. Вот уроды, даже бокал не оставили! Я им что, алкоголик — из горлышка?..
По счастью, я прекрасно знаю, где у меня лежат необходимые вещи. Я пулей понеслась обратно, к сумке под кроватью, отрыла в боковом карманчике дорожный старомодный телескопический стаканчик и в третий раз пересекла зал. Наклюкалась в рекордно сжатые сроки. Аж сама изумилась. Никогда так не клюкала. И вообще не помню, чтобы решала свои многочисленные проблемы с помощью спиртного. Не приохотилась как-то. Даже в текущем месяце, когда с позором поперла от своего тела Рудика, меня хватило ровно на полтора стакана вермута. Второй не допила, поняла с горечью полыни на губах — не мое. Слила Акакию в миску — он и вылакал с чувством глубокой признательности, аж шерстка заблестела...
А сейчас прозрела — именно то, чего не хватает. Вдали от родины, от дома, в окружении подозрительных личностей и атрибутики Средневековья — только русское народное средство принесет исцеление. Чисто женская логика — пусть неправильная, зато интересная...
Я залпом осушила стакан. Напиток явно не бормотушный — терпкий, насыщенный ароматом, приятно-сладковатый. Образцово лег на обеденные «дрожжи» и повлек нужную реакцию. Второй стакан я могла бы и не пить. Но выпила — по инерции. После чего добрела до кровати, свернулась перочинным ножиком и истерично захихикала. (Але, скорая, тут человеку очень хорошо...)
Логику моих дальнейших поступков понять было невозможно. Даже не берусь ее объяснять. Нельзя объяснить необъяснимое. Но пьяной в хлам я не была — помню это прекрасно. И вела я себя без вопиющего хамства. Я дотянулась до сигареты, выкурила ее сильными мужскими затяжками, сбрасывая пепел на пол. Потом поднялась и вышла из комнаты.
Когда я распахнула дверь на лоджию, голова работала отлично.
— Предлагаю обдумать мое предложение и высказаться, — уловила я последнюю фразу в исполнении Бритова.
Все резко вскинули головы, а Бригов круто повернулся. Гримаса раздражения исказила его физиономию.
— Вера Владимировна? В чем дело?
— Да ни в чем, — смутилась я. — Мимо шла. А что, нельзя?
Он тоже как-то весь смутился. Очевидно, не по силам догадаться, что журналистка выпимши. Заподозрил что-то худшее. Но уверенно заступил мне дорогу.
— Что у вас с лицом, Вера Владимировна? Вас словно...
«Лопатой отходили», — подумала я. Но тут он ко мне приблизился и понял, в чем дело. Запах горьковатого «Кориандра» (долой фиалку!) был не в состоянии победить алкогольное амбре. Брезгливо поморщившись, Бригов взял меня за плечи и остановил мое упорное продвижение к центру внимания.
