- Знаешь, это мысль, не лишенная священного безумия. Просто гениально... - я скромно потупился. Гениальным меня еще не называли. - Гениально тупо! Оправдывает тебя лишь то, что ты не был знаком с Барсуковым лично. А потому мог и не знать, что покойный был так называемым Белым магом. Сиречь, человеком, совершенно не способным на общение с потусторонним миром - в любом его проявлении. Впрочем и это не оправдание, - я совсем сник. - Обратив внимание на обилие зелёных насаждений в палатах особняка, их цветущий, ухоженный вид и особенно то, что в одном помещении уживаются совершенно антагонистичные по своей природе виды - он ткнул мундштуком трубки на банановое дерево в кадке рядом с коллекцией кактусов, помещенной в стеклянный виварий - ты должен был мгновенно сделать вывод, что Барсуков был травником. Это его качество, несомненно, является большим подспорьем в сельском хозяйстве, но совершенно непригодно в магии смерти.
Всё эту лекцию Лумумба выдал на одном дыхании. Мне же пришлось безропотно обтекать: ох, рано меня повысили в звании... Машка бы и то быстрее разобралась.
Я вздохнул. Может, в этом всё дело? Без наэлектризованного присутствия напарницы у меня мозги засохли?
- Ладно, ближе к делу, - бвана встал, и аккуратно прицелившись, подул на пепел.
- Эй, что вы делаете? - испугался я. - А как же улики?
- Такие улики к делу не пришьёшь, - скучно вздохнул наставник. - Отпечаток ладони - это тьфу, любой мог оставить. Вот хоть бы и ты. Давай-ка лучше поищем ещё.
- А что будем делать с Ум'белеле?
- К ним мы наведаемся ночью. И о делах наших грешных покалякаем...
- А здесь такие есть?
- В Лондоне всё есть. Индийские Локапалы, китайские маги Гу, японские Оммьо - каждой твари по паре.
Кабинет был не то, чтобы большой, но какой-то уж очень плотно набитый. И перетряхивать все эти книги, пресс-папье, коллекции курительных трубок, официальных бумаг и неофициальных писем было очень муторно и пыльно.
В бумаги я даже не вдавался - сразу передавал Лумумбе. Он теперь посол, пусть сам и разбирается.
Попутно я продолжал думать. Перебирая трубки, нюхая остывшие угли в камине, ползая по ковру с лупой, я пытался сопоставить некоторые уже известные факты, но это никак не получалось.
- Что-то не сходится, - наконец сказал я, весь красный и потный вылезая из-под стола. Бвана даже не пошевелился. На коленях его лежала стопка разных писем, взгляд без остановки бегал по строчкам.
- Что не сходится? - спросил он отстранённо.
