— А где остальные? Где виновница торжества? — спросила я из приличия, когда окинув помещение взглядом, так и не нашла Машку. И вообще, кроме нас с Лидкой никого из нашей «секты» не наблюдалось.
— Так пока тебя — черепаху такую — ждали, Маруська так на стуле ерзала в нетерпении, что колготки порвала, вот и убежала в дамскую комнату, — подруга закатила глаза, — а Люська с Натусиком побежали за компанию, ну и помочь чем, в случае необходимости.
Я многозначительно хмыкнула, поведя бровью, — странно, но боли, как и гадкого чувства предательства, не было. Не было ничего, кроме озадаченности на тему о том, как я вообще докатилась до такой жизни, — а затем стащила помидоринку черри. Лидка неодобрительно покосилась на меня, мол: где твои манеры, и поправила тарелки с овощной нарезкой и курочкой-гриль, А потом, видимо, решив что колбасной нарезки маловато будет, резво принялась стругать сервелат.
— Может помочь? — вырвалось у меня машинально.
— Да все уже готово, — отмахнулась подруга и мазнула по мне коротким взглядом: — Ну и?
— Что? — я сосредоточенно прожевывала помидоринку.
Лидка даже нож отложила. И одарила меня сканирующим взглядом:
— Ты чего такая кислая-то? Я же вижу, сама не своя, аж побледнела вся. Или опять скажешь, что не накрашена, как в тот раз?
— Не напоминай, — я поморщилась: воспоминание о давних продолжительных отношениях с однокурсником отдало зубной болью. Как давно это было, а гадкий осадочек остался на всю жизнь. Чего никак не скажешь об Антошике. Вот даже не екнуло… Хотя, может оно и к лучшему, что вот так все складывается? А, пес его знает…
Пес! Мой Ванька дома один. И, как всегда, ждет еду, строго по времени, минута в минуту. Поэтому засиживаться в любом случае не буду…
— Тогда рассказывай: что случилось-то?
— Тебе как — покороче, или в красках? — сардонически усмехнулась я.
— Радужный вариант лучше приберечь на потом, — со скрипом согласилась Лида, через недолгую паузу. Невооруженным глазом видно было, что ее так и распирает устроить допрос с пристрастием безотлагательно, прямо здесь. Но понимая, что я не очень-то горю желанием возводить тонкости своей личной жизни в достояние общественности, она добавила лишь: — Так что коротко и по существу, пожалуйста.
Я поджала губы, раздумывая на ходу, как бы отомстить этому гаду, — пока ничего не надумала, но знала точно одно: я не дам ему себя бросить! — а потом выдала сухо:
— Антошик завел любовницу.
