У стены стояла Черити — в ночной рубашке, заложив руки за спину, окидывая меня испытующим взглядом.
— Тебя оставили, Лилибет? — спросила она, выпятив нижнюю губу.
— Твой отец разрешил мне остаться, — ответила я уклончиво, решив больше не поправлять девочку относительно своего нового имени. Пусть зовет, как пожелает. Это ведь не её выдумка, а госпожи Бониты. Смысл сердиться на ребенка, если он всего лишь делает то, что велит взрослый?
— Ванесса лопнет от злости, — заявила Черити, не двигаясь с места.
— А ты? — спросила я. — Это ведь ты попросила господина Тодеу оставить меня?
Она на мгновение потупилась, а потом презрительно скривила губы и изрекла:
— Мне надоела капуста.
Я спрятала улыбку, и очень серьезно сказала:
— Рада, что тебе понравились мои блюда. Я постараюсь приготовить в следующий раз что-нибудь не менее вкусное. А ты расскажи мне одну вещь…
— Какую? — мгновенно насторожилась девочка.
— Кто такой Мертин? Ты говорила о нём за столом.
Черити фыркнула совсем как моя кошка.
— Глупая, — сказала она высокомерно. — Мертин — это не он. Мертин — это они. Мерси и Огастин. Потому что они одинаковые, и они всегда вместе, — она подумала и добавила: — Нейтон говорит, что это бесит.
— Если бесит, значит, он неправ, — возразила я. — Но как всё просто… Значит, Мертин — это если взять первый слог от имени Мерси и последний от Огастина… Очень забавно. И очень подходит тем, кто понимает друг друга с полуслова. А это чудесно, когда есть кто-то, способный понимать тебя без слов. Разве нет, Черити?
Она передернула плечами и удалилась — хорошенькая кукла, у которой на всё было своё мнение и… не было своего.
Окрыленная победой, я вернулась в кухню, где Джоджо сидела на краешке скамьи, не осмеливаясь начать есть, хотя угли уже прогорели, и суп с гороховой кашей грозили остыть.
— Почему вы не ужинаете, сударыня? — спросила я весело, доставая кастрюльки и чашки, и ставя на край печи свою чашку, чтобы немного подогреть суп. — Попробуйте, всё очень вкусно. Даже детям понравилось.
— Вы… вас… — Джоджо замялась. — Что сказал хозяин?
— Он был очень добр и позволил мне остаться, — сказала я, нарезая хлеб. — Да ешьте уже, пока не остыло совсем.
Мы расположились за столом и с аппетитом поужинали, наслаждаясь тишиной и покоем.
— Кто бы мог подумать, что ореховое молоко так изменит вкус рыбного супа, — удивленно покачала головой Джоджо. — Очень вкусно… А меренги?..
— Из воды, в которой отваривался горох, — я заварила чай и разлила его по кружкам. — Гороховую воду просто взбиваете с сахаром, и она становится точно такой же, как настоящие меренги из яичного белка. Моя мама придумала делать их, когда у нас стало очень плохо с финансами. Когда отец умер, мне было десять, а братьям — и того меньше. Но мама не хотела, чтобы мы лишились сладостей из-за нехватки денег. Вот и придумывала всякие дешевые рецепты. Конечно, гороховые меренги — не равноценная замена настоящим…
