Спину буравил чей-то злобный торжествующий взгляд. И мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кому он принадлежит.
Арнал. Коварная змея, всю жизнь пытающаяся со мной соперничать. Мы ведь даже в школу шадари поступили одновременно. Семьдесят пять лет назад. Годы не властны над шадари, и внешне она по-прежнему выглядит длинноногой девчонкой с раскосыми темными глазами и немного лукавым остреньким личиком. Глядя на нее, трудно поверить, сколько черноты и гнили спрятано внутри.
Что ж, Арнал добилась того, чего так жаждала! Победила. Она больше не будет второй после меня. Станет первой. В этом я не сомневалась. Новый император утвердит именно ее на должность главной жрицы.
С трудом заставила себя держаться прямо и не выдавать истинных эмоций. В голове зазвучали слова покойной Лекаель:
- Всегда помни, дитя, что шадари должны быть выше мелких человеческих страстей. Что бы ни творилось у тебя в душе, знать об этом никто не должен. Твой долг - служение императору. И единственные чувства, что тобой могут владеть - преданность ему, готовность выполнить его волю. Ни одна другая привязанность не может управлять твоим сердцем. У шадари не может быть подруг, мужа или любовника, детей. У нее только один путь - служение! Ты никогда не познаешь другого мужчину, кроме императора. И то если тот сам пожелает. У шадари не может быть страстей и желаний. Если этот путь не для тебя, лучше уходи. Твой источник так и останется на уровне тлеющей искры, но зато будет возможность прожить жизнь так, как ты хочешь.
Глупая и наивная идеалистка! Я тогда посчитала, что цель оправдывает средства. Стать шадари - той, перед кем трепещут простые смертные, жить долго молодой и красивой, обрести небывалое могущество. Это казалось предпочтительнее того, что могло ждать в ином случае! Да и родители, с которыми отныне обязана была прервать всякие отношения, гордились тем, что у их дочери открылся дар. Они тоже теперь смотрели на меня иначе. С трепетом и благоговением.
Наверное, только сейчас до конца поняла, как же заблуждалась. И чего стоит жертва, которую вынуждена была принести.
Груз собственного одиночества и пустоты все сильнее давил на плечи. Так, что стоило неимоверных усилий стоять с гордо выпрямленной спиной и смотреть без всяких эмоций на императора.
Перед глазами проносились картины моей долгой жизни. Почти всю ее я провела в медитациях и тренировках. Иногда выполняла распоряжения Лекаель и с другими шадари ненадолго покидала храмовую территорию. Подавляла вспыхивающие мятежи или охраняла императорские покои. Словно со стороны, наблюдала за иной жизнью, бурлящей вокруг. Той, где кипели страсти, создавались и рушились семьи.
