Мать безумно любила старшего из сыновей. Это задевало Никиту, но уже не травмировало. Наука и беспокойное окружение давно заменяли ворчание княгини. Её не переделать. Брат похож на покойного отца, которого мать очень любила. Так что всё вполне закономерно. С единственной поправкой – сам Никита разделять своих детей не будет, даже если княжества не видать. А насчёт женитьбы… пока не к чему.
– Я знаю, мама.– Никита коснулся протянутой женской руки губами, мысленно отсылая все дамские мечты куда подальше. Не хватало ещё жену в постель выбирать по родительской указке. Мысль о браке с нелюбимой вызывала отвращение.
Разговор внезапно был прерван. Дверь ещё не открылась, а маг почувствовал чужое присутствие. Точнее её, Аглаи. Сердце мужчины забилось чуть сильнее, но самообладание не пропало. Сколько они не виделись... Никита нарочно прекратил разговор, усевшись рядом с матерью. Сбегать от бывшей возлюбленной и матери удел слабых, но и находиться в этом обществе в последнее время стало тягостно. Просторы Крапивино и окрестностей куда как привольнее княжеских посиделок. А собственный терем милее дворцовых красот.
Лёгкий стук в дверь на взгляд Никиты был несвойственен Аглае. Но лекарка слишком умна и быстро учится. Укол в сердце отдавал ревнивой горечью. А кто говорил, что будет легко? На это Орлов не рассчитывал.
– Аглаюшка, заходи!– заулыбалась княгиня. Свою невестку женщина любила, как всё то, чем занимался брат. И если быть откровенным, лекарка и в самом деле была хороша: статная, горделивая осанка, коса толщиной в руку, гладкая кожа, пронзительные глаза.
– Как поживаете, матушка? – раздалось из дверей.
Никита поморщился. Своенравная Аглая могла склонить голову только перед нужным человеком и действительно важным объектом планов. Хотя, так было раньше. Сейчас же бывшая лекарка выглядела изумительно: атласное синее платье, отороченное чёрным мехом, причудливо уложенные волосы, струящиеся волнами по плечам.
– Проходи, дорогая. Смотри, кто у меня!
Словно лекарка сразу не заметила почти что двухметрового мужчину, сидящего с княгиней.
– Никита, – голос молодой женщины дрогнул. Но этот миг был столь краток, что мог показаться.
Уголок губ Орлова дёрнулся, скрыв усмешку. Быстро она преобразилась. Месяц прошёл, а бывшая действует, словно жила тут не меньше года.
– Аглая,– в свою очередь произнёс князь, вставая, дабы приложиться губами к протянутой руке. Знакомая ладонь с идеальной гладкой кожей и ухоженными ногтями сейчас казалась каким-то недоразумением, выдуманной сказкой. Словно не он проводил с этой молодой женщиной ночи, не он сходил с ума, узнав, что любимая выбрала другого. Брата. А это табу. На чужой каравай рот не разевай. Маг и не разевал.
