Я осторожно улыбнулась. И под одобрительный взгляд всех жильцов этого дома подвинула к себе рюмочку. Лафитник, как назвала его старостиха. На вкус анисовая настойка оказалась довольно приятная, хоть и крепкая по моим понятиям. Но вслед отправленный пельмень со сметанкой исправил обжигающий эффект. Ладно хоть слёзы не выступили от лечебного эффекта.
Стук откуда-то с улицы прервал наш «милый» обед.
– Кто там? – Вскинул брови Макар Кузьмич.
– Сейчас гляну. Не иначе соседям что-то понадобилась – предположила Соломея Степанна. После чего она, не спрашиваясь мужа, налила рюмку анисовой. Запрокинула её, закусила мочёным яблочком. И как крупный белый лебедь отправилась на разведку. Хотя, о чём это я? Старостиха как бульдозер подъехала к окну, распахнула створки и громко поинтересовалась, перекрикивая гогот вскинувшихся дворовых гусей и уток:
– Клавдея, чего тебе?
– Соли, Соломеюшка. Щи варить собралась, а соли нет. Ходила в лавку, а там всё заперто.
Я посмотрела на Семёна, чьи глаза искрились от смеха. Затем перевела взгляд на Макара Кузьмича, который с самым деловым видом ухватил кусок селёдки и водрузил его на хлеб.
– Сейчас вынесу, – громко пообещала хозяйка внезапной гостье.
В течение часа как бы случайно заглядывали ещё двое деревенских. Одна привела с собой меланхолично пережёвывающую козу, вторая посетительница хромала, прикрывая пол-лица платком. Сама не ведая, что помогает мне, Соломея Степанна прямо через окно «вылечила» нежданных гостей. Спрашиваете как? Очень просто. Первой посоветовала козу сводить к козлу, потому как даже бабы столько лет без мужиков чахнут. А этой рогатой уже два года и орать она неспроста на всю округу стала. Второй болящей Соломея, успевшая к этому моменту запрокинуть ещё одну рюмку, посоветовала взять сковороду и отходить ей своего ненаглядного. Потому как всё Крапивино за неё переживает. По габаритам пострадавшая крупнее своего мужика, так что нечего стесняться. А если нет сковороды, вполне подойдёт скалка.
– Он что, бьёт свою жену? – мрачно поинтересовалась я, отодвигая от себя мизинцем очередной лафитник с анисовой.
– Бьёт, – подтвердила старостиха, не замечая сурового взгляда мужа. – А там сморчок сморчком. Мелкий, как раз ей по плечо. А уж в молодости так любились, так любились! Прилюдно на базаре целовались, во как их скручивало.
– Соломея! – гневно окрикнул Кузьмич, стукнув кулаком по столу. – Не забывай, кто глава в семье. Баба мужика уважать должна, а не поленом подпоясывать. Непочтению гостью нашу учишь.
