— Этти, пойдем наверх. — Голос прозвучал резче, чем мне бы хотелось, и я постарался смягчить его, выпустив немного воздуха через нос.
Мама окликнула меня, когда я зашагал вверх по лестнице, но папа перехватил ее и повел на кухню. У него все равно лучше получится рассказать, какой замечательный университет штата Иллинойс. А ведь мама ждет именно этого.
— Только не говори, что папочка пустил тебя за руль и теперь ему придется предоставить тебе право хранить молчание. — Этти пыталась шутить, но все равно выглядела нервной. — Закапывать тело не буду. Мои нежные руки созданы не для этого, а для того, чтобы их целовали.
Сестренка прикусила губу и нахмурилась, осознав, что задела щекотливую тему.
— Значит, — протянул я с невозмутимым видом, — твои губы лишились невинности.
— Фу, — дернулась она, — зачем же все так опошлять?
— Джо?
— Что? — Девушка захлопала ресницами, взирая на меня большими глазами небесно-голубого цвета.
— Кэмерон? Или этот… — Я защелкал пальцами, подстегивая память. — Питер?
— Да иди ты!
Этти сложила руки на округлившейся груди и показала мне язык.
Нет, никто не выйдет из этой комнаты, пока у меня не будет имени человека, имевшего наглость прикоснуться к тому, что она сейчас из вредности показывает мне.
Полетт, все еще 13 лет
Смех адмирала коснулся моих губ, когда он прильнул к ним в поцелуе. Я податливо обмякла в сильных руках, отвечая взаимностью, позволяя нашим языкам сплестись воедино. Аромат Кристофера окутывал каждую клеточку моего тела, дурманил голову и…
— Порнуху читаешь?
Чуть не отбила себе палец, звучно захлопнув книгу. Макс стоял за моей спиной и ржал как конь.
— Стучаться надо! — огрызнулась я.
— Да ладно тебе! — Братец завалился на мою кровать и попытался стащить книгу. — Не останавливайся из-за меня.
— Уйди, и я продолжу.
Коварная улыбка расплылась по помятому кулаками лицу.
Почти полгода Макс потратил на оттачивание ударов с Бадди. У него даже прорисовались мышцы на руках. Правда, синяк на симпатичном лице МакКензи после нашего с ним поцелуя прорисовался куда сильнее.
Я говорила Максу, что нехорошо бить младших, но оказалось, МакКензи занимается каким-то тай-мунь (или муань-тай — какой-то страшной штукой), поэтому они оба ходили с фонарями на полрожи. Братцу шло: подчеркивало глаза цвета голубики. А вот Мэйбл этого не оценила. Что не удивительно, ведь у нее совершенно нет вкуса.
Из-за меня первый раз подрались. Приятного мало, учитывая, что через неделю мне исполняется четырнадцать, а я так ни с кем и не встречалась. Даже повторного поцелуя у нас с МакКензи не предвидится. Зато «Стать причиной мордобоя» можно вычеркнуть из списка «Успеть до тридцати».
