— Ну да, припоминаю, как же! Он отверг алфавитный порядок, — сказал Артеди.
Линнеус поднял голову.
— Вот именно, некоторым ученым пришла в голову мысль расположить названия растений по алфавиту.
— Словарь растений? — Артеди улыбнулся. — Алфавитная система.
— Бок не согласился признать правильным такое расположение растений в алфавитном порядке. Отказался от него. И поступил мудро: практически как этим словарем пользоваться? Ботаники бродят по всему миру! Привозят новые и новые растения. Посудите сами, значит, надо все время расширять словарь.
— Он устаревает, не успев появиться в печати. Нужно что-то совсем другое...
— Бок не дал коротких ясных названий, а они-то и нужны... Послушайте, Артеди, я постоянно думаю о том, как лучше распределить растения по группам. Я хочу найти такой порядок, чтобы было удобно пользоваться им. Но какой он должен быть? Признаться, у меня есть некоторые мысли на сей счет, но пока еще рано об этом. Дело в том, что -надо найти самое главное, чем различаются растения, и самое главное, в чем они схожи. Вот по этим признакам, вероятно, и следует объединить растения в группы и расположить в стройной системе.
Артеди слушал всегда молча, вдумываясь в речи своего порывистого друга.
— Видите ли, Карл, классификация рыб и земноводных страдает теми же недостатками. Каждый ученый называет и описывает по-своему одну и ту же рыбу. Надо работать больше. Мы еще так мало знаем!
На этом они оба сходились: работать, работать! Надо чаще делать сборы в природе, изучать коллекции в музеях, читать и читать. К счастью для обоих, в Упсале была хорошая библиотека и при ней небольшой кабинет, содержавший интересные коллекции.
НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ПРОЩАНИЕ
Письма из дома шли все более и более тревожные: из-за болезни отца средств к существованию семьи совсем не остается. Родные упрекали его в бессердечии и жестокости. Писали, что на родине смеются над этой страстью к науке, считают безрассудным пребывание в Упсале, называют его нищим, глупцом.
Что делать? Линнеус исхудал до неузнаваемости. Стал еще более нервным, раздражительным, временами впадал в апатию, уныние. Да неужели он действительно не любит своих родных, если их мольбы о помощи нс трогают его? Или сердце у него вправду очерствело, высохло... как те растения, что с жадностью скупца он собирает и хранит в гербарии?
Прошли годы в гимназии, в университете, годы тяжелого труда и нужды, а что толку? Сам почти умирает от голода, семья на краю нищеты, беспросветной, как осенняя ночь.
