Духовенство и церковь играли исключительную роль во взглядах интеллигенции; университеты, школы были пропитаны теологией. Швеция, потерявшая много средств и людей в войнах, занималась налаживанием своей жизни в пределах существовавшего у нее государственного устройства: король, сейм. Она не помышляла об организационных переворотах.
То, что происходило во Франции, доходило сюда в приглушенном и смягченном расстоянием и временем виде.
Во Франции ученые высказывали эволюционные взгляды; в Швеции Линней наводит порядок в ботанике, по возможности избегая возражать творцу и его служителям и все-таки не удерживаясь от таких возражений.
ФИЛОСОФИЯ БОТАНИКИ
В помощь студентам и молодым ученым Линней изложил начала ботаники в специальном учебном руководстве, под названием «Философия ботаники» (1751). По своему содержанию она продолжала и расширяла «Основы ботаники».
Реформа терминов, проводимая Линнеем, освещена здесь очень полно, а законы разъяснены с помощью примеров, для чего потребовалась специальная работа, чтобы все это пересмотреть. Он дает в этой книге много новых терминов, которые с тех пор всеми употребляются.
Линней не только гениальный ученый, он и чудесный педагог. Как заботливо он приложил к «Философии ботаники» чисто педагогические рекомендации: что самое главное в ботанике должен знать учащийся, как сделать шкаф для гербария, как засушивать растения и составлять гербарии и многие другие практические советы по экскурсиям и наблюдениям. В качестве учебного руководства эта книга много раз переиздавалась, и ею пользовались в других странах.
В России на основе этой книги профессор Смеловский написал учебник.
«Ботаническая философия, служащая основанием всему травоведению, — говорит автор в предисловии, — есть наилучший плод проницательнейшего ума его (Линнея. — В. К.)».
Гете говорил: «После Шекспира и Спинозы самое сильное влияние имел на меня Линней». Его он взял как руководителя по царству растений, когда с 1785 года начинает свои ботанические исследования. Но скоро искусственная система, сначала восхитив Гете своей стройностью, начинает производить на него совсем другое впечатление: «Я чувствовал, что внутри меня происходит раздвоение: то, что он насильственно старается разъединить, по внутреннему, глубокому моему убеждению, должно было стремиться к соединению».
Надежным проводником в лабиринте флоры считал Линнея Жан Жак Руссо; изящнейший гербарий, собранный им, составлен по системе великого реформатора ботаники. Все, кто занимались ботаникой, должны были понимать Линнея.
