т. е. землю —
A.Г.) брать, если глафорд не даст ему жилища; при этом он лишится урожая»
>181. Титул явно свидетельствует о существовании некоей разновидности продуктовой аренды, которая, однако, могла дополняться отработочными повинностями, а потому ставила некогда свободного человека в более прочную зависимость от господина. Такого же рода подчинение, очевидно, возникало и в результате прямого самозакабаления обедневших кэрлов. Материальная необеспеченность, невозможность выплатить долг или штраф за совершенное преступление зачастую толкали их, по выражению источника, «в руки» к могущественному лицу
>182.
Это не означало, конечно, окончательного вычленения категории зависимого крестьянства в качестве особого общественного слоя. Правовые документы не только IX, но и X столетий продолжали разделять население на «эрлов и кэрлов», противопоставляя обе группы различным прослойкам несвободных>183. Но принципиальный социальный сдвиг, видимо, уже произошел: англосаксонское общество к середине IX в. совершенно очевидно раскололось на эксплуатируемых и эксплуататоров и приобрело раннеклассовые черты.
Характерной особенностью этого общества, независимо от различий между социальными структурами отдельных королевств, была необыкновенная пестрота формально-правовых градаций населения, отнюдь не исчерпывавшаяся традиционным для германцев делением на знать, рядовых свободных, полузависимых и рабов. Каждая из них, в свою очередь, подразделялась на свои внутренние категории и ранги, связанные с тем местом, которое они занимали в формирующемся социуме, вышедшем из первобытности и находящемся в переходном состоянии. Исключительная многоукладность этого социума, содержащая элементы разлагающихся родоплеменных и зарождающихся раннефеодальных отношений, осложнялась наличием широкой прослойки людей несвободного статуса, возникшей не только как следствие англосаксонского завоевания Британии, но и как продолжение традиций германского варварского прошлого. И Уэссекс, и другие англосаксонские королевства, несомненно, уже были хорошо знакомы с далеко зашедшей социальной стратификацией и отношениями господства и подчинения. Основными формами эксплуатации зависимых категорий населения в них были кормления и данничество, во многом напоминавшие аналогичные способы присвоения прибавочного продукта в других примитивных обществах. Однако в среде англосаксов (в собственно Уэссексе в большей степени, чем на юго-востоке) уже наметилась и получила развитие внутренняя дифференциация свободных, отдельные разряды которых занимали различное положение в складывающихся классовых отношениях.
