Возможно, проблема заключалась в источнике ужаса. В конце концов, он не раз видел, как кого-то вешают или забивают толпой насмерть. Однажды его, совсем ещё сопляка, едва не убили полдюжины разъярённых мастеровых, у одного из которых он украл кошелёк. В тот раз ему помогли стражники, прикормленные бонзой, на которого Грест тогда работал. В Глазу Окуня его спас Велион.
Но та мощь, которую воришка увидел на могильнике… Неизведанная сила, в один миг превратившая голову Мише в кровавую кашу, размазанную по стенам, пугала его гораздо больше взбесившейся толпы. Велион, на первый взгляд, не допустил ни одной ошибки, а всё обернулось тем, что один из них погиб, а сам Грест едва не оказался погребён под завалами. Одно неверное движение, и вообще все едва не погибли. А от древней магии спасения нет. Кто-то умрёт быстро, как Мише, а кто-то будет гнить на протяжении долгих месяцев, как Карпре. И это цена одной-единственной ошибки. Неверного шага, неаккуратного движения руки, капли пота, набежавшей на глаз.
И так будет на каждом могильнике. Либо ему придётся побираться по самым простым местам, подбирая мелочь, которой побрезговали другие. Мешки с золотом и бриллиантами превратились в медные бляшки от ремней и погнутые латунные блюда.
А кроме того… Грест никогда не забудет того позора. Не забудет себя, стоящего посреди замёрзшей реки с голым задом. Запаха собственного дерьма, которое пришлось выгребать из порток. Холодного дерьма – на улице ведь зима. Подмёрзшего, но всё равно вонючего. Воняющего всю дорогу назад. Не забудет своих мокрых штанов и холода, впивающегося в задницу и яйца всю обратную дорогу.
Воришка плакал, когда стирал нижние штаны. Но именно в этот момент всё встало на свои места.
Грест стал могильщиком не по своей воле. Велион сделал его могильщиком по какой-то из своих прихотей. Винить его в этом нет никакого смысла: Велион – человек идейный. Он никогда не перестанет ходить по мёртвым городам, как вор никогда не перестанет воровать, пьяница – пить, а барыга – обманывать. Такова его жизнь.
Жизнь, которую Грест никогда не хотел. Грест всегда был вором, им и останется. Дерьмовое занятие, но уж куда лучше, чем хождить по мёртвым городам и копаться в костях.
Грест действительно не собирался винить Велиона в том, что тот сделал с ним. Но в то же время, с кого ему, вору, взять виру за причинённые неудобства, как не с могильщика? С очень даже небедного могильщика. Богатые не обеднеют, если у них украсть один-единственный кошелёк, а для Греста этот кошелёк – цена жизни. Ну, как минимум нескольких сытых месяцев. Но ведь таковой его жизнь была всегда. Украл, выпил, загремел в подвал на месяц или два, украл, выпил… А укради он у могильщика, что с ним станет? Уставшие и озлобленные стражники не будут гоняться за ним даже для вида. Велион всё равно крепко напился сегодня вечером. С ним это происходило всё реже – этот раз был первым за пару недель, – но всё же происходило. И Глейи ушла в гости к кому-то из родственников, да так и не вернулась.
