— Сьере герцог, ваша благодарность принята, — с поклоном ответил я вельможе. — У меня к вам просьба. Пригласите, пожалуйста, своего повара, я надиктую ему несколько рецептов блюд. Вам надо в течение месяца соблюдать умеренность в питании и питие, чтобы окончательно очистить организм. По прошествии этого периода ваш, не побоюсь сказать цветущий вид, поразит всех, в том числе придворных короля.
На том, мы распрощались с герцогом.
Возвращались с графиней в Гарц, тем же путем. Она всю дорогу, делилась переживаниями, о моем внезапном исчезновении в покоях герцога. И только после моего подробного рассказа о лечении главы герцогства успокоилась.
На закате карета въехала во двор замка графини Роставы. Встретила нас Тоя. Расцеловалась со своей мамой, и у меня на шее повисла бы, но присутствие родительницы и прислуги, не позволили девушке в полной мере проявить свои чувства.
Ужин проходил, как обычно в обеденном зале. Мы были втроем. Сьера Лития, под напором дочери, рассказала о нашей поездке и причине задержки. Дала подержать дочери, грамоту, подтверждающую мой титул и мой статус. Тоя, говорила, без умолку. Нам она поведала, в малейших подробностях о двух днях, проведенных без нас. Графиня и я внимательно выслушали Тою. Затем мы переместились в салон для отдыха. Дамы разместились в креслах, а я остался стоять перед ними.
— Сьере графиня Лития Ростава, я, граф Алекс Панти, находясь в здравом уме и твердой памяти, перед ликом Всеобщего, официально заявляю, что безумно люблю вашу дочь Тою, и прошу у вас ее руку, — произнес я на едином дыхании. Вручил каждой даме по маленькому букетику цветов, приготовленных загодя.
Тоя вскочила с кресла, запрыгала по комнате, смеясь и хлопая в ладоши.
— Граф, а вы уверены, что хотите взять в жены именно эту, несносную девчонку? — усмехнулась графиня. — Она не умеет сдерживать свои эмоции, непослушная и своевольная особа.
Девушка остановилась, и удивленно уставилась на свою мать. Улыбка исчезла с ее лица.
— Сьера Лития, смею вас заверить, что Тоя, моя единственная и неповторимая половина. Я стану ей надежной опорой в жизни. Также уверяю вас, Тоя станет кроткой и послушной.
— А знаете Алекс, я вам верю. Вы сможете сделать Тою настоящей дамой света. Поэтому с легким сердцем и чистой совестью, отдаю вам ее руку, сердце моей дочери вы заполучили давно.
Вот после слов графини в комнате случился настоящий смерч. Тоя обняла и поцеловала мать, а потом кинулась ко мне. Если бы я не был тренированным, валятся мне на полу в ее объятиях. А так, обнимающая и целующая меня, Тоя, покоилась у меня на руках. Каким вкусным был этот поцелуй, словами не передать.
