— Магия! — вздохнул доктор Стеббенз, и остальные шёпотом и кивками его поддержали.
— Она жива, и это главное, — подытожил придворный врач, чья карьера более других висела прошлой ночью на волоске. — Магия или нет — боги с ней. Да, господа, кому из богов предполагается ставить свечку в таком случае?
В религии придворный врач, убеждённый атеист, был не так силён, как в медицине.
Ближе к полудню (герцогиня продолжала спать здоровым сном) в замок нагрянул император. Был он слегка опухший, щурился от яркого света и попросил сделать ему настойку от головной боли.
— Скорбь, Ваше Величество, когда она чрезмерна, может повредить вашему драгоценному здоровью, — предупредил его придворный врач.
А император подумал, что сливовой крестьянской наливкой вчерашний вечер заканчивать явно не стоило…
Но Его Величество резко повеселел, узнав, что с герцогиней — а главное, с её ребёнком — всё в порядке.
— Удвою вам жалование, — пообещал он придворному врачу. Потом посмотрел на согнувшихся в поклонах докторов и добавил: — И вам удвою.
Крики «Ура!» в доме в первый же день после похорон были бы не уместны, и только потому врачи сдержались.
Леди Фрида спала сладко, поджав ноги и положив под голову ладонь. Вторую всё ещё держал лорд Валентин, не отходивший от кровати герцогини.
— Граф, — сказал ему император, — вашей дочери ничто не угрожает. Поедемте со мной.
Лорд Валентин попытался возразить, даже рот открыл, но Его Величество только отмахнулся.
— Поедемте, граф. Как отец, вы должны присутствовать на вскрытии завещания герцога Виндзора.
— Завещания? — ошеломлённо повторил Валентин.
— О да. — Император улыбнулся. — И без вас его вскрывать никак нельзя. Едем же.
Вечером того же дня в Виндзор-холл прибыл (а точнее, вернулся) начальник Тайной полиции граф Цевет. Ветер гнал с леса туман, солнце садилось в обрамлении туч, кроваво-красное, дикое. Хищно улыбался тёмный парадный вход (слуги в эти дни экономили свечи — по традиции, чтобы показать скорбь о почившем хозяине), распахнутые двери слегка подрагивали — ветер был сильным.
— Боги, — пробормотал Цевет, придерживая шляпу. — Просто заколдованный замок какой-то! Меня самого-то тут не убьют?
— Вам нечего бояться, милорд, — тихо сказал встречающий его вместе с дворецким и тремя лакеями Ричард. — Наши привидения очень тихие.
Граф бросил на него тоскливый взгляд и поёжился.
Следом из кареты выбрался юноша лет двадцати, только посмотрев на которого можно было сказать, что он полукровка, причём фейри он напоминал куда сильнее, чем человека. Высокие острые скулы, вытянутые кошачьи глаза (зелёные, действительно с вертикальным зрачком), прямой нос, чувственный рот, длинные золотистые волосы, стянутые чёрной атласной лентой, хрупкое, тонкое телосложение, — юноша был бы очень красив, если бы не так испуган. Чёрный траурный костюм только оттенял его бледность, губы дрожали, а взгляд первым делом упал на Цевета и заскользил ищуще, словно полукровка очень хотел графу угодить и надеялся на подсказку, чтобы понять, как.
