Всадник, разгоряченный схваткой, но уже довольный и спокойный, легко спрыгнул с него и передал поводья подскочившим слугам.
— Осман Фераджи!
Осман Фераджи подошел к султану и, склонившись в поклоне, с уважением произнес:
— Вы укротили его, мой повелитель!
Султан потрепал холку коня и самодовольно ответил:
— Он полюбил меня!
Затем приказал слугам отвести изнуренное животное в свою конюшню, а сам пересел на того коня, на котором встречал караван, и гикнув, умчался вместе со свитой и воинами обратно в город.
Осман Фераджи посмотрел ему вслед, гордый за своего владыку, и, подойдя к верблюду, на котором сидела Анжелика, спросил ее:
— Итак?
— Что итак? — не поняла она.
— Султан бесподобен?! — полувопросительно-полуутвердительно сказал управляющий.
— Недурен, — нехотя согласилась Анжелика.
— Вы сами видели, жеребец ему поначалу противился, а потом полностью покорился…
Анжелика ничего не сказала на это, и Осман Фераджи, не дождавшись от нее ответа, скомандовал слугам направляться в открытые городские ворота.
Караван медленно продвигался по улицам Микен, мало отличающихся от других столиц восточных государств, здесь только было побольше дворцов приближенной знати, да поменьше нищих.
Этим доказывалась щедрость султана, как объяснял управляющий Анжелике, всячески расхваливая своего повелителя.
Здесь находилось древнее, очень редкое сооружение, которое привлекло пристальное внимание Анжелики, — старинный Колизей, сохранившийся еще со времен Римской империи.
Вдруг она вздрогнула и широко раскрыла глаза: на одной из башен города торчал грубый крест из бревен, к которому был привязан почти обнаженный белокурый человек могучего телосложения с мужественным лицом, искаженным муками жажды и боли, но молчаливо переносивший пытки.
— Что это? — с испугом и состраданием спросила она Османа Фераджи, который ехал рядом и тоже обратил внимание на висевшего белокурого силача.
— Колен Потювель, — ответил он и пояснил — Вождь христиан-рабов.
— Кто отдал такой жестокий приказ? — с негодованием воскликнула Анжелика.
— Султан, — коротко ответил управляющий.
— В чем же вина этого человека? — спросила она.
— Должно быть, он, по своему обыкновению, дразнил султана, — ответил собеседник и отъехал от нее.
Караван приблизился к высоким стенам, в которых виднелись большие распахнутые ворота, и стал въезжать внутрь.
На огромном дворе высились разные постройки и пристройки, но в центре его красовался великолепный белокаменный дворец.
