— Любуешься своей прекрасной шхуной? — улыбнулась она и прижалась к нему, — ты мне о ней расскажешь?
— Она для меня все, — не делая больше попыток обнять ее, ответил Жоффрей. — Я ей обязан и свободой и жизнью!.
— О, какая любовь! — ласково подтрунила супруга.
— Да, я ее люблю, — вполне серьезно сказал де Пейрак. — Она мне верна!
— Ты говоришь о ней, как о женщине, — укоризненно заметила маркиза.
— Женщина способна на предательство, а она — нет! — резко ответил де Пейрак.
‘Он разжал ее руки и отошел от нее. Ошеломленная Анжелика не поверила своим ушам.
— О чем ты?
— Я не могу смириться с мыслью, что ты была любовницей Людовика! — прямо и жестко объяснил он.
— О! — опешила от обвинения Анжелика. — Но, Жоффрей, ты ошибаешься, этого не было!
— Перед королем трудно устоять, — упрямо настаивал он.
— И все же я устояла! — защищалась она от несправедливости его слов.
— Его желание — закон! — изрек он свой главный «довод».
— О, ты мне не веришь, Жоффрей! — широко раскрыв изумрудные глаза, воскликнула Анжелика.
— Ты считала меня мертвым, и это тебя оправдывает, — милостиво продолжал свою мысль граф.
— Я не нуждаюсь в оправдании! — возмутилась Анжелика. — Это оскорбительно!
— Прости меня, — твердо сказал де Пейрак, — не более оскорбительно, чем твоя ложь!
— Жоффрей, — взмолилась отчаявшаяся Анжелика. — Ты должен мне верить!
— Не могу! — со вздохом ответил он.
— Зачем же ты меня спас? — слезы брызнули у нее из глаз. — Уж лучше бы я умерла рабыней! Ведь я думала, что ты меня любишь!
— Я люблю тебя! — медленно и с горечью произнес он со вздохом.
— Это только слова! Иди на свою шхуну! Она — твоя страсть! А я всего-навсего твоя жена. А мне этого мало! Мало! — повторила оскорбленная женщина и зарыдала.
Граф де Пейрак медленно повернулся и вышел из спальни. Он взял шлюпку и направится к кораблю. Команда была на отдыхе на берегу, и он был на судне совершенно один.
Погруженный в свои мысли, он не заметил скрывшиеся в трюме две человеческие фигуры.
Противоречивые чувства теснились в его сердце. Он слышал искренность в ее словах, видел неподдельное чувство любви в ее прекрасных глазах, но холодный рассудок и пятнадцать лет разлуки твердили ему, что это не так, слишком красива она была, и слишком много соблазнов попадалось его жене, слишком домогался ее любви сам король, и вряд ли она могла устоять перед ним, будучи свободной от всяческих уз.
Эти мысли не давали ему успокоиться, когда он был в своей каюте и хотел заснуть. Не выдержав, он встал, подошел к окну и стал пристально смотреть наверх на свой дворец. Впрочем, он редко жил в нем, предпочитая проводить больше времени на «Голдсборо», сражаясь с королевскими судами, или же в подводном убежище, когда ему приходилось на время скрываться от слишком многочисленной погони.
