Утром хмурый и невыспавшийся капитан, сидя на кнехте, приказал привести Марселину.
— Ты дорого заплатишь за то, что передала нож маркизе дю Плесси Бельер. Можешь выбирать: либо ты поцелуешь мой сапог, либо досыта напьешься морской воды.
Бедная женщина, дрожа как листок, молча смотрела на него расширенными от ужаса глазами.
— Ну-ка, бросьте ее за борт, — приказал он окружающим матросам.
С видимой неохотой они потащили провинившуюся к борту корабля, не одобряя этого глумления над женщиной.
Нет! Нет! — взмолилась несчастная. — Нет! Нет! Пощадите! Нет! — умоляла она своих невольных палачей. — Умоляю вас!
— Отпустите! — приказал де Скренвиль… Матросы, с облегчением отпустили жертву. — Иди сюда!
Очнувшаяся Анжелика, услышав шум на палубе, не уверенными шагами подошла к двери каюты и распахнула ее. Она увидела, как перепуганная Марселина робко подошла к капитану и остановилась перед ним.
— На колени! — рявкнул он. — Быстро! Я жду!.. — с угрозой добавил деспот, видя, как она смущена.
Женщина опустилась на колени и застыла.
— Ну! Целуй!
Марселина наклонилась, но в это время Анжелика, не в силах сдержать своего негодования, рванулась с места, подбежала к ней и рывком выпрямила склоненную фигуру.
— Нет! — закричала маркиза. — Встань и не унижайся!
Она повернулась к де Скренвилю и с ненавистью и презрением бросила ему в лицо:
— Вы не человек! Вы — мерзкое животное!
Капитан с наглой усмешкой рванул Анжелику за руку к себе, посмотрел на нее и, оттолкнув, небрежно процедил сквозь зубы:
— Я вас предупреждал, что на судне я бог и король, и все должны подчиняться моим желаниям… Отведите ее в каюту! — приказал он матросам, указав на Анжелику.
Целый день графиня просидела, не выходя на палубу. Служанки ей уже не дали, и она заперла дверь изнутри, чтобы избежать нежелательных визитов де Скренвиля.
Настала ночь. Опять напившись, бывший маркиз направился к каюте, занятой Анжеликой. Помощник, втайне сочувствовавший ей и наблюдавший за капитаном, заметил это и, вытащив из кармана пистолет, стал пробираться за ним в темноте, укрываясь за надстройками.
Капитан подошел к двери каюты и рванул ее, но она оказалась запертой изнутри. Он рванул еще несколько раз, чертыхнулся, вынул саблю из ножен и стал острым концом отвинчивать винты, на которых держалась дверь.
Помощник, подойдя к нему сзади, тихо сказал:
— Она последняя наша надежда…
— Уйди! — рявкнул де Скренвиль, вздрогнувший от неожиданности.
— А если нет? — с угрозой сказал Пьер Матье и взвел курок пистолета.
