– Тихон! Тиша! Не умирай, слышишь! – хлопнувшись на колени, я позвала вампира как в кошмарном бреду.
Повернула Тихона на спину, стянув с его лица черную ветровку. Я хлопала его по щекам и теребила за плечи, но вампир не реагировал. Дыхание было почти незаметным, а пульс – слабым настолько, что я с трудом его нащупала на холодном запястье. Глаза закатились под свод; раздвинув веки, я увидела покрасневшие влажные белки.
– Тиша, не умирай! – разразившись отчаянным воплем, я припала к холодной щеке.
Пальцы стоявшего рядом Егора сжимали мое плечо. Медиум все чаще кашлял.
В отчаянии я решила дернуть Тихона за уши – использовать последнее средство возвращения его к жизни. На вампирских ушах находятся чувствительные точки. Укушенное ухо считается большим позором..
Не задумываясь о глубине наносимого Тихону оскорбления и его вероятных последствиях, я сдавила раковины его ушей кончиками пальцев, имитируя укус.
Вампир вздрогнул, будто в его сердце проник электроразряд из приставленных к груди реанимационных щитков. Его веки и рот широко распахнулись. Из горла вырвалось дикое шипение, похожее на треск пробитой покрышки. Глубоко вдохнув задымленный воздух, он свел к левым уголкам ожившие глаза.
– Све-етик, – простонал он слабым голосом.
Склонив голову набок, Тихон лизнул мое запястье высунутым между клыками языком, скользким и теплым, как разогретая в масле мидия.
– Держись, – я погладила его по щеке, игнорируя опасную близость смертоносных челюстей. – Мы тебя отсюда вытащим.
– Егор, – Тихон попытался кивнуть другу.
– Привет, дружище, – медиум сочувственно посмотрел на вампира.
– Встать сможешь? – сняв с себя влажную бандану, я повязала ее на нос Тихона и уткнулась носом в приподнятый воротник своей водолазки.
Я подала ему руку, оттолкнув Егора, который тоже хотел помочь:
– У меня сверхсила. Я справлюсь.
Тихон попытался подняться, но с визгом завалился набок, скорчившись в судороге. Нечто похожее я наблюдала, когда в теле вампира разрывалась смоляная пуля. Только мои “клиенты” не кричали. Они молча умирали в агонии, стиснув зубы.
Сконцентрировав силу, я взвалила жалобно скулящего Тихона на плечо и попросила Егора придерживать его под руку. Мы дружно выволокли вампира на свежий воздух и втащили его на заднее сиденье “Десятки”. Он лежа скорчился на диване, подобрав руки к лицу. В машине тонированные стекла защищали его от солнечного света. Я первым делом сняла бандану с лица Тихона, чтобы облегчить и без того затрудненное дыхание.
