− О заступись, Небо! Не серчайте, хозяин! Ну какой прок от Венеры, если она из мрамора, сеньор? Им, − Початок ткнул пальцем на трупы, − уже ни черта не надо! Понимаете, ни черта! А я… у меня дом… хозяйство… дочь…
− Ты, похоже, недурно знаешь, сколько можно здесь заработать? − Де Уэльва сочувственно подмигнул, старик клюнул и с жаром выдал:
− Ну вы скажете, дон! Конечно, знаю! Оттого и не спал всю ночь: клад-то рядом лежит! И вам советую: здесь добра хватит на всех! Вон, глядите, глядите! − он замахал руками, вспугивая конюков и грифов, − оно здесь повсюду, в каждом кармане и на груди, на пальцах и на зубах, в ушах и просто на земле! ЭТО ЖЕ ЭЛЬДОРАДО!!!
Его дикий крик восторга не потревожил дыхания неба, но изумил сеньора и слугу.
Вертя головой, Початок, точно безумный, принялся ползать на четвереньках среди бездыханных тел, выворачивая их карманы, дергая за окоченевшие пальцы, на которых блестело серебро или золото.
− Господи, и что за народ здесь живет? Уже и мертвых не чтут, − лицо Мигеля перекосило. − Это же всё равно, что могилы разрывать! Да он спятил, дон. Похоже, золотой бес вселился в него…
− Погоди, погоди, − майор не спешил с расправой. −Эй, Антонио! А ты не боишься приметы: брать вещи убитых − самого убьют?..
Муньос судорожно вздрогнул:
− Боюсь ли я? Может, и так, да вам-то что?.. − он смачно сплюнул и добавил: − Мы все сначала боимся, а потом привыкаем. Не я такой, а жизнь… Это, конечно, не мое ремесло, но я всё умею. Равные в смерти, мы не равные в жизни, дон! У одних нет ничего, − старик бухнул себя кулаком в грудь, − у других всё: в три могилы не вместится!
− А у нас много общего. Не находишь?
Муньос поднялся с колен, хищно улыбнулся, подавшись вперед.
− Ну назови хоть что-нибудь!
− Ну, например, нам осточертело совместное общество.
− Верно, сукин сын, ты подловил меня там, где я хотел подловить тебя. Ты мне тоже поперек глотки, приятель.
− Конь свинье − не приятель, просто мой господин взял тебя в проводники на свою голову!
− Но-но, полегче! − глаза Муньоса пыхнули злобой из-под щетины бровей. − О Мадонна, и где вы только отрыли этого молодого, да раннего идиота, дон Диего? Он что, лучше других в Мадриде подковывал у вас коня?
Удар зародился в глубине икр, скользнул по телу и, точно камень из пращи, вошел в кулак Мигеля. Муньос мелькнул запрокинувшимися каблуками и скрылся в облаке пыли.
Когда он поднялся, кулак его сжимал широкий нож.
− Ну, что уставился, прыщ, хочешь стать героем? Ну давай, щенок, давай! И запомните, дон, если я выпущу ему кишки… это будет на вашей совести.
