Ненька моя Евреïна | страница 29
Скорее всего, по команде из Москвы, но, думается мне, что из ревности не в меньшей степени, еврейские большевики набросились на иудаизм, и всё с ним связанное. Коммунистическая партия подчеркнуто не вмешивалась в еврейскую жизнь, все её директивы передавались исключительно через "евсеков". По всей Украине закрывались синагоги и ешивы, раввинов арестовывали и расстреливали, и чтобы представить себе масштаб атаки на иудаизм, аналогичные гонения на православие следует умножать на десять.
Сцена из антирелигиозной пьесы. Белорусский государственный еврейский театр. 1924 г.
Судите сами: в дореволюционном Екатеринославе имелось сорок синагог, включая большую хоральную, две ешивы и не менее десятка хедеров. К началу тридцатых из всего этого оставалось лишь одно сараеподобное строение без миквы. Заодно досталось и ивриту – "языку реакционных сионистов". Не то что книги и школы, вне закона оказалось даже само его название. Отныне и вплоть до 1988-го года крамольный этот язык рекомендовалось не вспоминать вообще или, на худой конец, называть его – "древнееврейский". Ну то есть, те, кто на нём писали и разговаривали, давно уже умерли…или умрут, если не прекратят писать и разговаривать.
Рукописная сионистская листовка "Смерть Евсекции".
А ещё Евсекция сражалась за "денэпманизацию" отданного ей на растерзание еврейства. В начале двадцатых Новая Экономическая Политика привлекла к себе неожиданно широкие слои еврейских "лишенцев". Терять-то им было нечего, заветным профсоюзным билетом, отбираемым у "красных буржуев", они и так не обладали. К тому же к многочисленным препонам, чинимым советской администрацией (как будто не их же Ленин ратовал за НЭП "всерьёз и надолго"), изворотливым коммерсантам черты оседлости было не привыкать. Таким образом к середине 20-х годов 70 процентов частного бизнеса на Украине принадлежало евреям. У меня не имеется на этот счёт статистических данных, но, думаю, что и в годы "развитого социализма" примерно такой же процент подпольных производств принадлежал еврейским "цеховикам". В семидесятые годы двоюродного дядю моей жены расстреляли, а двух его сыновей посадили на 15 лет за скупку фруктов в украинских колхозах (обречённых на гниение в силосных ямах) и реализацию их через овощные магазины. Сыновья, превратившиеся в лагерях в измождённых старцев, досиживали ещё свои срока, а на воле за подобную "кооперацию" вовсю уже вручали "переходящие знамёна".
Кстати о кооперации, о той самой – незабвенной-перестроченной. Уж в ней-то, по моему собственному опыту, евреев было "до неприличия много". До такого "неприличия", что в нашем кооперативе председателем записали человека с украинской фамилией.
