Ехать в город не видела ни малейшего смысла. Если Жанну там не смог отыскать муж — с его-то возможностями! — мне это не удастся и подавно. Круг её друзей, знакомых мне абсолютно не ведом, выходит остается уповать, что она объявится сама.
Кстати, а почему Игорь Леванович не обратился в полицию? Супруги больше двух недель нет дома, а он не чешется! Хотя, почему я так решила? Может и заявил, только не посчитал нужным сказать об этом нам. Я вытащила из кармана джинсов визитку и решительно набрала цифры — развею сомнения. Уперлась локтем в подъездные перила, приложила телефон к уху и приготовилась ждать. Ответить пожелали, причем сразу.
— Игорь Леванович, это Женя, сестра Жанны.
— Вы её нашли? — удивился он.
— Нет, к сожалению. Скажите, а вы обратились в полицию?
— Полицию? — переспросил он таким тоном, будто я сморозила глупость. — Деточка, мои люди работают не хуже полиции.
— Дело в том, что я очень беспокоюсь.
— Если её украли с целью выкупа, со мной бы уже давно связались. Долго терпеть её дерьмовый характер не один шантажист не станет. Она способна кому угодно испортить не один вечер. Если её нет в живых, полиция уже не поможет. И вам ходить туда не советую, деточка. Ещё неизвестно, что она задумала, как бы, не навредить всем, включая её. Жанна затаилась, дорогуша, затаилась и ждёт, поверь. И я найду эту дрянь, так ей и передай.
Козел! Свежую мысль, о сравнении его с ни в чем ни повинным животным, я, слава богам, не успела высказать вслух — он отключился. Я повертела головой, постучала в дверь соседки и потянула ручку.
— Баб Тась, ты дома?
Голос соседки раздался из кухни. Следом в коридор выплыла она, вытирая руки о передник. На голове косынка, кивнула мне и позвала:
— Женька, давай, на кухню. Пироги налаживаю, сейчас чаю пошвыркаем.
Пироги оказались капустными, первая партия уже румянилась на сковородке, остальные аккуратными рядками разложены на доске.
— Замыслила большой пирог, а с духовкой никак не слажу, — пожаловалась соседка, разливая чай. — Не хочет зараза пахать, хоть тресни!
— А вы Михаил Андреича глянуть попросите, может разберется.
— Разберется он, как же, — протянула баб Тася и рукой махнула: — Пущай в штанинах своих разбирается, где зад, где перёд, черт окаянный!
Я прыснула со смеху. Памятуя недавнее поведение Мишани, совет для него от баб Таси пришелся в тему.
— Чегой гогочешь? Скажешь я не права? — поинтересовалась она. Впрочем, ответ ей был не нужен, она тут же отвернулась и направилась к сковородке. Доставала пироги на блюдо, попутно возмущаясь: — Раздолбай он и есть раздолбай. Ему бы на работу, слоняться да пить, глядишь, времени то и не осталось.
