Вниз Каюри не смотрела: чего она там не видела? К тому же, ветер бил по глазам с чудовищной силой, так что приходилось жмуриться и терпеть, пока терпится. Она прекрасно понимала, для чего мужчинам приспичило лететь без кокона: воины верят лишь собственным глазам. А ей это самоистязание без надобности – попросила Двуликая у МУМ, чтобы тот её запеленал в кокон, где не дует. Заодно велела БАЦ проделать то же с Улюлюшкой: им в дороге только его соплей не хватало.
В следующий раз они ступили на землю вблизи небольшой деревушки, вокруг которой раскинулись сады. Вывалившись из кокона, Улюлюшка тотчас набил полный рот абрикосами. Челия хихикала и тыкала пальчиком в раздувшиеся щёки дружка. Каюри тоже сорвала несколько.
– Сейчас тебя обвинят в воровстве, – проворчал Каймат, подманивая кого-то пальцем.
Она глянула туда и хмыкнула: у старика с девушкой, прибежавших поглядеть, кто их объедает, были дивно вытаращенные глаза. И уж точно бедолаги ни за что не приблизятся к двум здоровенным обломам с оружием. Пришлось тащиться к хозяевам пожираемых абрикосов, вытягивая перед собой руку с серебряными монетами. Имперскими, о чём позаботилась мудрая предусмотрительная королева.
Старик не рискнул принять плату за своё изничтожаемое добро. А вот девушка в потрёпанном платье с плотно укутанной платком головой отважилась. Подобралась бочком к неведомой чужачке, не сводя глаз с воинов. Каймат демонстративно отвернулся и развернул Саяда, дабы не пугать ещё больше и без того перепуганных крестьян.
– Прости, что мы полакомились вашими абрикосами без спроса, – мягко повинилась Каюри и шагнула к девушке, всё так же протягивая деньги: – Вот возьми. Этого хватит?
– Этого много, – еле слышно прошелестел безрадостный голосок. – И это не наши абрикосы. Хозяина.
– Ты рабыня? – вмиг испортилось настроение у Каюри.
Конечно же, она готовилась встретить тут рабов, но сердце приготовиться позабыло. Её аж передёрнуло от невыносимой мысли, что один человек может стать вещью другого.
– Рабыня, – удивилась девушка, правильно поняв, что написано на лице чужачки.
– Откуда ты?! – через плечо крикнул Саяд, завернув голову.
– Из Суабалара.
– Ублюдки! – развернулся парень целиком и шагнул к ним.
Девушка вздрогнула и отпрянула, так и не взяв серебро.
– Саяд, угомонись, – развернулся и Каймат, но с места не сдвинулся: – Стой, где стоишь, – приказал он товарищу и сухо поинтересовался: – Ты давно здесь? Как сюда попала?
– Нас с мамой выкрали, – пролепетала бедняжка, не зная, что и думать. – Привезли сюда в мешках. Продали хозяину.
