– Даже делать ничего не пришлось, – язвительно пробурчала Дарна. – За тебя всё сделали.
– Значит, не вы, – задумчиво потеребил ус воевода.
Купился на столь откровенную радость той, кто, не скрывая, пытался уничтожить Торсела. Убийцы так себя не ведут. Даже самые хладнокровные из них где-то в глубине души осознают, что совершили злодейство. То есть, какую-никакую вину – хотя бы кончик её хвоста, но чувствуют. Прижми такого к стенке, либо сделает рожу непроницаемой, либо начнёт горячо запираться. А эта поганка радуется.
– Да брось ты, – презрительно прощебетала княжна, опускаясь в кресло. – Виргид, не делай вид, будто тебя это огорчает. Ты этого мерзавца почище меня ненавидел. И прикончил бы его прямо там, во дворе, едва понял, что скользкий говнюк, наконец-то, попался.
– Тебя в скиту обучили так изысканно выражаться? – недовольно проворчал воевода.
– Не твоё дело, чему меня там обучали. Жаль, что не убивать. Кстати, как его прикончили?
Длинноус досадливо поморщился. Собирался нас на этом подловить – догадалась Ринда, продолжая изображать донельзя довольную злыдню.
– Надеюсь, он долго мучился? – добавила она, плотоядно расщеперив ноздри.
– Нет, – буркнул воевода, укоризненно покачав головой.
– Жаль! – выпалила Ринда, пристукнув кулачком о широкий дубовый подлокотник. – Я для него хотела совсем иного. Чтобы он долго мучился. Как мучилась моя мама, которую он погубил ради Гулды.
– Даже не думай! – мгновенно ощерился Виргид, бросив руку на рукоять меча.
– Она стерва, а не дура, – насмешливо напомнила ему Дарна, подпирая кресло госпожи и так же держа руку на мече. – Угомонись. Княгине ничего не грозит.
– Руку дашь на отсечение? – ответил ей злой насмешкой воевода.
– Зачем? – скучным голосом удивилась Дарна. – И без того понятно, что нашей княжне такое дело не по зубам. Сколько бы она не шипела да не плевалась ядом. Кишка у неё тонка людей резать. Да и золота не густо, чтобы подрядить на такое опасное дело рукастых мастеров. А я ей не помощница. С какой стати чужой грех на душу брать?
– Складно поёшь, – язвительно похвалил воевода, явно остыв и теперь размышляя, кто же такой резвый подсуетился насчёт его личного врага.
– Пошёл вон! – насмешливо фыркнула Дарна. – А то всем расскажу, что ты нашу наследницу-невесту голой видал.
– Тьфу! – разворачиваясь к двери, досадливо сплюнул Длинноус. – Балаболка!
И вышел.
Ринда бросила на Дарну в меру недоумевающий взгляд: в тонком деле притворства перебарщивать нельзя. Воительница ответила ей не слишком доверчивым прищуром. Испытующим. Ринда вопросительно вздёрнула брови, дескать, опомнись.
