Кампари вернулся к тексту на экране и поморщился.
— Прости, я тебя всё время отвлекаю, — Дик изобразила раскаяние. — Кстати, что ты делаешь?
— Пишу покаянное письмо в Совет.
— Что? Ты шутишь, да?
— Нет, я глубоко сожалею о сегодняшнем инциденте и признаю, что не оценил благородных мотивов Совета, потому что не обладал необходимой информацией, зато теперь ознакомился со статистикой и крайне обеспокоен, ведь по официальным данным психических расстройств в Агломерации не случается, однако физически больных граждан не удаляют из базы занятости. Вот я и прошу ознакомить меня с более полной картиной происходящего, чтобы впредь оказывать уважаемым медикам посильное содействие.
— Они решат, что ты испугался.
— Я очень на это рассчитываю.
Часа два командор просидел неподвижно, упираясь лбом в столешницу, но стоило пункту связи пискнуть, глянул в экран и вскочил.
— А я боялся, что ответят письмом без слов!
— Как без слов?
— Со схематичным изображением половых органов: если «Хрен тебе, а не информация», то мужских, а если совсем кранты — женских.
— Почему схематичным? Они же медики.
Кампари лучезарно улыбнулся:
— Вот за умение поддержать дискуссию на любую тему я тебя и ценю.
— Не так уж много данных, — критично заметила Дик. — Зато масса нравоучений.
— Да ладно. Профессии, причины попадания в поле зрения Совета… Даже оправдательная приписка есть: «В Агломерации не бывает случаев неизлечимого безумия, однако прогнозировать время, достаточное для оказания психиатрической помощи, невозможно, по этой причине номер пациента удаляется из базы занятости и восстанавливается, как только гражданин вновь приступает к работе». Смотри, многие сами обратились к медикам. Остальных пристроили соседи или сотрудники. Народ разнообразный: от уборщиков до воспитателей. О, архитектор затесался. Элита. Но ты права, информация мутная: не диагнозы, а симптомы. Бессонница, страх без причины, галлюцинации, суицидальные наклонности, — он присвистнул. — Вот почему это замалчивают. У нас земля благоденствия, а в списке каждый третий — самоубийца. Хотя, мало ли что медики вкладывают в это понятие.
— Попытку самоубийства можно с чем-то перепутать?
— Я только что рассказывал тебе про бег по Линиям. А как прикажешь вот это понимать? «Странные суждения, девиантное поведение».
— Какое поведение?
— Ненормальное. Да что им от меня надо?
На экране засиял вопрос господина Мариуса:
«Из каких немыслимых соображений вы опять пристаёте к медикам?».
