Истинные приключения французских мушкетеров в Речи Посполитой | страница 8
— Вы отправитесь к Хмельницкому и будете убеждать его не идти на союз со Швецией ни при каких обстоятельствах.
Мазарини взял со стола лист бумаги, схватил перо, потянулся рукой к чернильнице.
— Вы передадите ему письмо…, — кардинал начал было писать, но он явно колебался.
Мазарини отложил в сторону бумагу и встал из-за стола.
— Пожалуй, нет, это слишком рискованно. Вы передадите мои предложения Хмельницкому на словах. Поэтому, дорогой д’Артаньян, внимательно слушайте и хорошенько все запоминайте.
Итальянец продолжал ходить взад-вперед по кабинету.
— Убеждайте его пойти на мировую с Польшей, тем более король, насколько я знаю, благоволит к нему. Советуйте заручиться поддержкой Московского царя, Молдавского господаря, правителя Бранденбургского, наконец! Но, черт возьми, никакой Швеции, слышите!?
Кардинал не на шутку возбудился. Давал о себе знать южный темперамент, который был знаком и самому д’Артаньяну.
— Нажимайте на то, что шведам верить нельзя, что они коварны и обязательно обманут. Напомните об их постоянных войнах с Польшей, что шведский король не удовлетворится лишь собственно польскими землями и захочет распространить свою власть и на Украину тоже. От моря до моря.
Д’Артаньян внимательно слушал кардинала, воздерживаясь теперь от каких-либо комментариев.
— И, разумеется, — Мазарини, казалось, полностью овладел собой, — обещайте без стеснения всестороннюю помощь от меня, меня лично и Франции. Мое имя ему небезызвестно, — несколько надменно добавил он.
Итальянец вплотную подошел к гасконцу и положил обе руки ему на плечи. Они были примерно одного роста. Однако Мазарини был лет на десять старше и на столько же ливров тяжелее.
— Теперь вы знаете все. Поезжайте же немедля, — сказал он, резко повернувшись к стене, давая понять, что аудиенция закончена.
— Поезжайте! Это легче сказать, чем сделать, — несколько развязно ответил д’Артаньян.
— Не понимаю вас, месье, — в голосе кардинала послышался холодок. Он неторопливо повернулся лицом к офицеру.
— Но чтобы ехать, нужны деньги, а их у меня нет, — завел уже известную им обоим песню гасконец.
— А! — подхватил Мазарини, — вы говорите, у вас нет денег?
— Да, Монсеньор, у меня их совсем нет.
— Нет денег, — Мазарини вздохнул. — Нет денег. — Он подошел к столу, выдвинул ящик и вынул из него кошелек. Кардинал несколько мгновений задумчиво смотрел на него, как будто сомневаясь в правильности своих действий.
— Я дам вам тысячу экю. Что скажете? — наконец сказал он.