Вошедшего звали Шарль де Бац де Кастельмор, хотя сам он предпочитал именовать себя по фамилии своей матери — д’Артаньян. В прошлом королевский мушкетер и гвардейский офицер, ныне он был одним из свиты так называемых «простых дворян» Его Преосвященства кардинала Мазарини.
Шевалье д’Артаньян поклонился кардиналу.
— Я к вашим услугам, Монсеньер, — сказал гасконец.
— Что же так долго, мой любезный друг? — нетерпеливо и немного надменно сказал Мазарини. — Я посылал за вами полчаса назад.
— Я спал, Ваше Преосвященство, — ответил дворянин — без вызова, но с достоинством.
— Спали? — в голосе кардинала слышалось удивление, к которому явно примешивалось недовольство.
— Да, Ваше Преосвященство, спал. Я лишь сегодня утром прибыл из Перонна, куда ездил по поручению Его Преосвященства….
— Да-да, конечно, прервал его Мазарини, — я не забыл, с каким усердием вы мне служите.
На лице месье д’Артаньяна появилось подобие улыбки.
— Вы снова мне нужны, — кардинал улыбнулся в ответ своему слуге, то ли с состраданием, то ли с издевкой, хотя, скорее всего, здесь было и то, и другое.
— Итак, — проговорил Мазарини, — вы мне нужны для одного деликатного дела.
— И что же это? — поинтересовался, впрочем, без особого энтузиазма, д’Артаньян.
— Вы поедете в Польшу.
— В Польшу? Я, честно говоря, больше надеялся на Лондон.
— Нет, мой любезный друг, именно в Польшу.
— Осмелюсь спросить, с какой целью. Вероятно, вы хотите, чтобы я передал ваши наилучшие пожелания королеве Марии Луизе?
— Вы поедете инкогнито, — продолжал кардинал, как будто не услышал легкомысленную шутку военного. — Забудьте о королевском дворе, вам не просто не стоит — вам ни в коем случае нельзя там появляться, — на последних словах эмоциональный итальянец перешел практически на крик. Но он сразу же овладел собой. — Вообще о вашем визите никто не должен знать, ни в Польше, ни даже во Франции.
— О-ля-ля, неужели мы объявляем войну Польше? — вновь, было, пошутил д’Артаньян.
— Вы задаете слишком много вопросов…, — на этот раз Мазарини не стал игнорировать юмор гасконца, его глаза на мгновение озарились гневом. — Впрочем, именно за это я вас ценю, — теперь уже примирительно произнес кардинал.
Он сел за стол, его взгляд на мгновение стал рассеянным. Затем Мазарини вновь поднялся.
* * *
— Итак…, — произнес кардинал, собираясь с мыслями. Он начал расхаживать взад-вперед по комнате.
— Итак…? — проявил услужливую заинтересованность д’Артаньян, его глаза следовали за движениями Мазарини.
