Через несколько секунд к ним подъехали еще два всадника европейской наружности.
— Vous- etes Francais? [4]- спросил один из них.
— Oui… Non, je suis Suisse. De Geneve [5], — путанно ответил д’Артаньян.
Француз, а это, судя по выговору, без сомнения был француз, сделал ему знак подняться.
Д’Артаньян встал.
При свете луны он различал черты стоявшего напротив него человека. Он был еще довольно молод, вряд ли старше тридцати лет. При этом в его взгляде читалась спокойная уверенность и хладнокровие.
Он что-то снова хотел спросить д’Артаньяна, как вдруг из-за его спины послышался страшный шум, и на дороге со стороны леса показалась фигура совершенно исполинского вида, а ночь придавала ей облик вовсе сверхъестественный.
Новоприбывший бесцеремонно растолкал стоявших вокруг д’Артаньяна людей.
— Что за драка без меня, — рявкнул он по-французски, и на д’Артаньяна вдруг повеяло чем-то родным, поскольку сказано это было с тем милым беарнским акцентом, который невозможно ни с чем спутать, и который был свойствен ему самому (хотя он его старался всячески скрывать, особенно сейчас, когда выдавал себя за женевца).
Новоприбывший яростно сопел, его глаза сверкали в темноте.
— А, — снова проревел он, глядя на д’Артаньяна, — лазутчик Хмельницкого! Сейчас ты у меня заговоришь!
— Но месье, — запротестовал гасконец, — я вовсе не лазутчик. Я инженер из Женевы. Я еду на восток к князю Вишневецкому…
— С каких это пор козаки изъясняются по-французски? — вновь загрохотал великан.
Его товарищи ответили ему взрывом хохота.
— Дорогой Исаак! Вы же слышали, месье утверждает, что он инженер и вовсе не козак, а швейцарец, — сказал француз, который до сих пор молчал.
— И вы, Анри, готовы поверить всему, что он скажет? — не унимался исполин по имени Исаак.
— Господь хочет, чтобы между людьми царило доверие и взаимопонимание, — несколько театрально произнес тот, кого звали Анри.
— Думаю, — меланхолично сказал тот, кто, очевидно, был Арманом, — скоро все выяснится, поскольку князь Вишневецкий находится совсем недалеко отсюда — в Збараже.
— Ох, в этом я сильно сомневаюсь, — заметил Анри, — князь Доминик и князь Иеремия на дух друг друга не переносят, и я не думаю, что из-за такого пустячного дела Заславский будет посылать гонца в ставку Вишневецкого.
— Да и князь Александр Конецпольский, коему мы имеем честь служить, также не в самых прекрасных с ним отношениях, — добавил успевший несколько успокоиться Исаак.
— Согласен, — сказал Арман. — Тем более, не столь существенно, является ли этот месье инженером, которого нанял князь Вишневецкий, а важно то, не является ли он при этом шпионом гетмана Хмельницкого.
