Когсворт молча достает из кармана ключ и поворачивает его в замочной скважине.
— Громко кричишь, молодец, — цедит Когсворт с презрением, после чего нажимает кнопку с цифрой 2 и выходит прочь из лифта.
Я потерянно смотрю, как его силуэт исчезает за металлом, и не могу поверить, что получила передышку. Что внезапный и невыносимый кошмар закончился, и что жестокий охранник останется внизу, не поведет меня в спальню и не будет давить новыми угрозами.
Я пытаюсь сдержать слезы, но это невозможно, со мной впервые обходились как с вещью, я перепугана и не сразу понимаю, что передо мной второй этаж. Хозяйскую гостиную трудно узнать из-за черных экранов, которые опущены на окна. В сумраке она кажется другой и отчаянно чужой, я не хочу туда…
Я хочу домой.
Я устала.
И мне страшно. Больно от того, как часто бьется мое сердце. Я сползаю по стенке лифта, не желая никуда идти. Просто закрываю голову руками и утыкаюсь лицом в коленки, пережидаю бурю самым детским и глупым образом, но на другое нет сил. Я до сих пор чувствую прикосновения мужских пальцев, которые давили и сминали майку, и я до сих пор в чужом доме, где может произойти, что угодно в любой момент.
Боже…
Я всхлипываю и вдруг чувствую, как моих волос касается широкая ладонь.
— Ты кричала?
Хозяин задает вопрос, а по моему телу проходит волна озноба. Я сжимаюсь, понимая, что он совсем рядом, он прикасается ко мне и не думает убирать ладонь. Я ощущаю тепло, которое исходит от нее и которое спорит с холодом, пронизывающим его грубый голос насквозь.
— Не надо, — произношу тихо и отклоняюсь. — Зачем я здесь?
На его этаже.
Я уяснила урок и больше не хочу ничего видеть. И его лицо в первую очередь.
— Дрожишь, — коротко замечает мужчина.
Он, наконец, отнимает ладонь от моих волос, но следом переносит ее на плечи. Тянет…
— Нет! — выкрикиваю судорожно и выставляю ладони, хотя так и не решаюсь дотронуться до его тела.
Ему противиться сложнее, чем Когсворту. Это что-то иррациональное, я проигрываю ему, не начиная биться. Интуиция оказывается сильнее разума, я чувствую хищную ауру мужчины, впитываю ее как губка, и внутренне смиряюсь с его беспрекословным правом сильного. Замираю перед ним и лишь сильнее зажмуриваюсь, когда он приподнимает меня.
Я оказываюсь в его руках и ощущаю то, что не хочу. Мои глаза закрыты, но я все равно “узнаю” его ближе.
Постепенно.
Секунда за секундой.
Через смазанные прикосновения и тяжелые выдохи.
Он рядом. Вплотную. Почти что кожа к коже.
