Мишуа чрезвычайно опасны, но не так опасны, как мишуа нашего короля.
— Как ей удалось ее увести?
Ракиз скрипит зубами.
— Я заставил ее работать в загоне мишуа. Скорее всего, она воспользовалась случаем, чтобы наладить какие-то отношения со зверем.
Элли откашливается.
— Если мишуа позволила ей ездить на нем, то она не так уж и опасна для нее, верно?
Ракиз отворачивается, и я вздыхаю. Я не знаю, что именно он чувствует к Неваде, но, несмотря на это, он считал ее под своей защитой. Сейчас же…
— Мишуа может как позволить ей прокатиться на ней, так и убить, — говорю я. — Королевская мишуа очень умна и легко поддается скуке. Она может позволить Неваде забраться себе на спину исключительно ради шанса вернуться в дикую природу.
Лицо Элли бледнеет, и я отвожу взгляд, безжалостно подавляя любое сочувствие. Что побудило ее скрывать это от меня…
— Я найду ее, — рычит Ракиз, и я киваю. Вчера вечером вернулись еще несколько наших воинов, так что он сможет послать их за Невадой.
Ракиз покидает кради, и я снова обращаю свое внимание на Элли, по лицу которой текут слезы.
— Неужели ты так отчаянно хочешь вернуться на свою планету, что готова рисковать жизнью своей подруги?
Она моргает, и я проклинаю себя за сказанные слова, отворачиваясь при виде боли в ее глазах.
— Все не так, Терекс.
— Не так? Почему бы тебе не рассказала мне об этом?
— Я обещала Неваде. Тебе пришлось бы рассказать Ракизу. Ты же знаешь, что не смог бы не рассказать.
— Чтобы спасти ей жизнь! — реву я, поворачиваясь к Элли. — Она понятия не имеет, какие опасности ее могут подстерегать на этой планете…
— Конечно, не имеет понятия, — огрызается Элли, сжимая руки в кулаки. — Потому что вы, ребята, отказываетесь нам что-либо рассказывать. Как бы ты себя чувствовал, Терекс, если бы все было наоборот? Если бы ты приземлился на Землю и твои друзья пропали без вести, а мы просто погладили бы тебя по головке и сказали, что позаботимся об этом? На нашей планете Невада — воин, как и вы здесь. Ракиз мог бы действовать с ней сообща, но вместо этого он насильно удерживал ее.
Я смотрю на нее, разинув рот, и из моего горла вырывается рычание.
— Самки должны быть под защитой.
Она со вздохом наклоняет голову, открывая рот, и я поднимаю руку.
— Я не готов говорить об этом прямо сейчас, — говорю я, выходя из кради.
ЭЛЛИ
Ошеломленная, я смаргиваю слезы, когда Терекс уходит. Это была наша первая настоящая ссора, и мой желудок тревожно сжимается, когда я прерывисто хватаю воздух.
