Беатрис отрезала кусочек чистой ткани и приклеила его к щеке молодого человека.
— Как думаешь, это повлияет на мою внешность? — спросил он жалобным тоном.
Девушка улыбнулась и покачала головой.
— Беатрис имела в виду, что изначально ты выглядел очень жалко, и рана ничего не изменит.
— Если я жалко выгляжу, ты, как мой близнец, выглядишь точно так же жалко.
— Как будто это имеет какое-то значение, тупая ты башка. Вокруг нет ни одной хорошенькой горничной, которая бы нас оценила.
— Ты забываешь, что одна из них прямо перед тобой.
— Да, но сердце Беатрис уже принадлежит нашему дорогому брату. Я имел в виду другую девушку, с которой можно флиртовать.
В этот момент Беатрис случайно подняла голову. Ее глаза расширились, когда она встретилась взглядом с Аликс. Близнецы проследили за ним и тот, кто был невредим, расплылся в улыбке.
— Ну разве это не прекрасное совпадение? Ты жалуешься, что нет горничной, и вот она. Попробую в следующий раз пожаловаться на нехватку денег и посмотреть, появится ли фунт золота.
Раненый близнец проигнорировал брата и повернулся к Аликс с сияющей улыбкой.
— Я Энцо, а это мой брат-близнец Итан. Как тебя зовут, милая? Не поверю, что мы не видели вас здесь.
Итан и Энцо. Фабио упомянул (с придыханием, как он обычно делал, когда говорил о принцах) «золотую пару» среди принцев. Теперь она могла понять восхищение Фабио. Их волосы блестели, как полированное золото, глаза у них были голубые, как ясное безоблачное небо, а зубы такие безупречные и жемчужно-белые, что, казалось, будто они пользовались волшебным зубным порошком.
— Меня зовут Аликс, Ваше Высочество и Ваше Высочество, — сказала она с коротким реверансом. — Я здесь новенькая и работаю в Императорской гардеробной.
— Аликс, Аликс, Аликс, — Энцо положил руку на подбородок. — Это сокращение от Александр?
Это мужское имя, идиот. — Итан толкнул его локтем.
Энцо смутился.
— Ах да, прости, дорогая. Может быть, Александра?
«У тебя что-нибудь болит?» — Беатрис написала это на листке бумаги и показала его Аликс.
— Моя рука, — Аликс объяснила, как ударила себя молотком.
— Бедняжка, — сказал Итан. — Дай мне свою руку. Поцелуй уймет боль.
Беатрис закатила глаза и написала: «Не пытайся. Тео будет в бешенстве».
Она подошла к шкафу, достала старую перчатку, намочила ее в полынной воде и обернула вокруг пальца Аликс.
«Не снимай ее до обеда», — написала она. — «Завтра сможешь вернуться к работе».
Когда они вышли из палаты, раздался раскат грома, за которым тут же последовал ливень. Аликс отпрянула, испуганная шумом. Она не могла вернуться в Императорскую гардеробную и продолжить работу над сапогами, пока не была способна правильно держать иголку. А дождь означал, что она не сможет даже прогуляться по саду.
