— Какая ж ты хорошая! Я не забуду тебя!
— И я...
Я узнал главстаршину Хмару и давешнюю девушку. «Что ж, не ошиблась дивчина. Парень что надо. Счастья вам, дорогие мои!»
С переходом к обороне бригада получила дополнительный участок в районе деревни Хрущевки: мы сменили там подразделения соседней дивизии, также блокировавшие Холм с юга. Теперь наша оборона растянулась почти на восемь километров. К этому времени бригада пополнилась новыми людьми. На должность командира первого батальона прибыл старший лейтенант Курносов, военкома — старший политрук Гаврилин заменивший раненого Колдова.
Март подходил к концу. Последние дни пробежали почти в полном затишье. Враг огнем и ночными вылазками продолжал беспокоить нас, но по сравнению с прошлым это были спокойные дни. Затишье разумно использовалось. На передовой, как грибы после дождя, росли новые огневые точки; приводились в порядок и совершенствовались старые позиции; саперы устанавливали дополнительные минные поля. Подвозились снаряды, патроны.
Гитлеровцы предприняли три-четыре частных наступления. Особенно упорный бой разгорелся 23 марта возле деревни Хрущевки. Район этот на широком фронте оборонял наш третий батальон. Он понес большие потери и к этому времени имел третью часть своего штатного состава. Старых воинов в нем почти не осталось, а полученное пополнение было необстрелянным.
Сплошная извилистая траншея моряков проходила по опушке леса. Перед нею простиралась сильно заболоченная местность, а дальше начинались окопы гитлеровцев. С одной части наших позиций хорошо просматривалось расположение противника, что позволяло держать врага под постоянным огнем. Это обстоятельство раздражало фашистов. По-видимому, они решили во что бы то ни стало выбить нас с этой выгодной позиции.
Рано утром 23 марта вражеская артиллерия устроила нам «подъем». Пристрелка сменилась артиллерийской подготовкой. Вся артиллерия, в том числе и дальнобойная, и с соседних участков, обрушила огонь по боевым порядкам третьего батальона. После тридцатиминутного артналета гитлеровцы несколькими группами перешли в наступление.
Первые атаки их были отбиты. Но в 13 часов они сосредоточили огонь своей артиллерии на одном нашем узком четырехсотметровом участке. И снова тридцать минут их артиллерия обрабатывала небольшой квадрат, а с переносом огня вглубь пехота противника густыми цепями пошла в атаку. Два часа длился бой. Несколько раз в нашей траншее вспыхивали рукопашные схватки. Только ценой больших усилий противнику удалось метров на четыреста оттеснить одну нашу роту.
