Позади нас в нескольких километрах все еще огрызался окруженный холмский гарнизон противника.
Наступление на Тараканово было назначено на 10 часов утра 18 февраля. Не теряя ни минуты, офицеры штаба и политотдела направились в части. Мне в этот вечер довелось побывать на двух комсомольских собраниях. На втором мы были вместе с помощником по комсомольской работе Кутеневым. Оно проходило в густой чаще Пронинского леса. В снегу наскоро было сделано шесть небольших траншеек, сходящихся в центре.
Выступивший на собрании Кутенев рассказал о важности задачи, предупредил, что у гитлеровцев обороняют этот участок десантники, подвезенные сюда из глубокого тыла на самолетах.
— Люди эти прожженные, — сказал он. — Но, как известно, и прожженных бьют. У нас посильнее закалка. Мы — советские моряки.
После комсомольского собрания мы распрощались с Кутеневым. Он пошел к секретарю комсомольского бюро первого батальона, я же с Виктором Куликовым — во второй батальон.
С центра я направился на левый фланг. Люди окапывались, строили в снегу шалаши для ночного отдыха. Никто не курил. Некоторые командиры спрашивали меня, почему они возводят оборону, и командование отказалось от ночной атаки. Отвечал, конечно, но чувствовал, что неубедительно. Да это и понятно, поскольку сам я был решительным сторонником атаковать фашистов ночью. Но приказ есть приказ.
По вопросам и репликам матросов чувствовалось желание наступать, не давать противнику ни одного лишнего часа, гнать его с родной земли.
Вернулись мы с Куликовым на командный пункт бригады далеко за полночь. Приготовления к наступлению завершились. Бригадные разведчики взяли трех «языков». Их привел младший политрук Гус. Начальник штаба допрашивал всех троих вместе. Два гитлеровца смотрели на него довольно дерзко, третий, постарше, с желтым, болезненным лицом, ко всему был безразличен. На всех троих была авиадесантная форма. Они показали, что прошлой ночью их из глубокого тыла на самолетах перебросили сюда. Утром к противнику прибыло пополнение. Всем зачитан строжайший приказ — приостановить продвижение советских войск во что бы то ни стало. Нового они ничего не сказали и почти ничего не знали, что делается у фашистов в районе Тараканово.
Нас беспокоило то, что отставала артиллерия. Обильный снегопад сделал совершенно непроезжими последние двенадцать — пятнадцать километров дороги. Казалось, все, что можно, было сделано. Артиллеристы и местные жители выбивались из сил, и, несмотря на это, подход артиллерийского и минометного дивизионов ожидался только к вечеру следующего дня. Штаб армии предписал провести артиллерийскую подготовку соседней бригаде. Но полностью заменить нашу артиллерию она, конечно, не смогла бы.
