Все началось с того, что после выпуска пропали девочки, едва получившие аттестаты. На Стрелке и набережных молодежь пропадала и раньше, но поскольку "ушел и не вернулся" было частью городской жизни с нулевых, если не с девяностых, никто не связал это с интересами гостей. Связь обнаружили только после городского праздника выпускников. С Алых Парусов выпускники обычно возвращались домой всем списочным составом, за исключением двух-трех утонувших с перепоя или отравившихся алкоголем, выпитым в количестве сильно больше разумного. А летом неладного восемнадцатого года к утру после ночного праздника недосчитались почти двух десятков девчонок. Общим у пропавших выпускниц была только модельная внешность и то, что все их классы гуляли выпуск в одном и том же месте, где и заметили гостей, точнее, гвардейцев наместника. Полиция демонстративно отказалась принимать заявления о пропавших девушках, родители порыдали, горожане пошумели - и жизнь почти месяц шла своим обычным ходом, пока вдруг не загорелся цирк на Фонтанке. И пока господин наместник не объявил публично, что восстанавливать это гнездо разврата он не намерен сам и никому не позволит это делать. Президент Московии Андрей Эмергов прокомментировал это кратко: "Мужик! Сам проблемы создает, сам, видимо, и решать намерен", - и дополнительно увеличил таможенную пошлину на вывоз товаров из бывшей Федерации в край.
Цирк был не последней потерей: всего-то в конце августа город не досчитался еще и Эрмитажа. Пожар начался в пять утра, причем приехавшие бригады смогли только не допустить распространения огня на соседние здания. По окончании тушения пожара главы служб отказались давать комментарии и отворачивались от камер, с трудом сдерживая нецензурщину и, кажется, слезы.
К вечеру интернет взорвало. Ролики с места пожара рассылались и выкладывались не только новостными агентствами - ими пестрили все блогосферы и социальные сети. Кадры трагедии перемежались картинками внутреннего убранства музея, экспонатов, разнообразными перечислениями содержимого запасников, видами архитектурного ансамбля с разных ракурсов, воспоминаниями об экскурсиях, легендами и деталями истории музея. Мир рыдал и делился фотографиями утерянных культурных ценностей.
Озерный край немедленно оказался в жесткой экономической блокаде. То есть и до того было не особенно свободно, но раньше гайки закручивали потихоньку и обещали открутить обратно после получения убедительных доказательств договороспособности новой автономии. Вот и убедились. И определились. Город за считаные дни перешел на привычный режим жизни в условиях конфликта с властью: гостей перестали замечать. Мимо них смотрели, мимо них шли, не останавливаясь и не поворачивая головы и вообще вели себя так, как если бы тут были не люди, а не слишком приятная деталь пейзажа, вроде временного строительного ограждения.
