Одержимый ею | страница 26



Я по-чёрному завидую обычным работягам, которым доступны простые радости. За это все деньги мира выложить не жалко.

Вот только изгаженную душу не отмыть…

Но мне хочется — до дрожи в пальцах — прикоснуться к мечте. Хотя бы попробовать её каково это — иметь нормальную семью, где царят тепло и любовь, прочувствовать, что значит родственники, прикоснуться к запретному.

Пусть это будет даже не моё, краденное, под чужим именем.

Только бы ощутить.

Поэтому я и согласился на весь на предложенный Ингой фарс.

Иначе мне было не узнать — каково это: быть женатым на Инге? Общаться с её семьёй.

Согласился, и сам толкнул себя в ад.


Прошедший вечер вспоминается в мельчайших подробностях, как будто на потолке  — крутят фильм, в котором у меня главная роль. Вот только не фильм, спектакль… И вроде бы сыграл я в нём хорошо. Даже заслужил поощрение в конце…


…адова хрень — сидеть рядом, невинно касаться, изображая мужа и жену, хотя внутри все клокочет от страстной потребности вмять ее под себя и основательно отыметь.

Но она все еще жена моего брата, а происходящее — лишь безумный сладостный фарс. Пользуясь моментом, притягиваю податливое тело и с животным удовлетворением втягиваю запах ее волос и кожи —  неповторимый персональный аромат.

Инга не сопротивляется. Кажется, она расслабилась и покорилась судьбе. Терпеть не могу фаталистов, но хрупкой нежной куколке можно простить эту слабость.

— Ты пахнешь весной, — признаюсь я, надежно запечатывая этот момент в сейф памяти, — фиалками, нарциссами, чем-то еще. Я не большой спец по цветам, — заглядываю в ее глаза, страшась снова увидеть там презрение и гадливость, которые испортят этот драгоценный момент. Но вижу томную нежность. Или мне хочется это видеть. Пожалуй, сегодняшнюю дату в календаре обведу красным  цветом.

А потом моя девочка смелеет. Тоненькие пальчики касаются моего лица, скользят вниз. И я забываю, как дышать. Если бы меня сейчас попросили оценить степень наслаждения по десятибалльной шкале, я бы поставил одиннадцать с плюсом — у меня в голове взрываются фейерверки.  Лёгкая интимная ласка столь чарующа.

Маленькая моя, славная моя девочка.

Хочешь, чтобы чудовище урчало у твоих прелестных ножек?

Прикажи. Я буду…

Закрываю глаза, полностью отдаваясь ощущениям.

А потом — Инга переплетает наши пальцы. И я, кажется, готов сидеть так вечность. Ничего не делать, ничего не говорить. Просто чувствовать её в объятиях.

… на экране появляются родители Инги, и мне вдруг приходит в голову, что я бы хотел такую семью.