Посреди всего этого зияла открытая рана, затягиваясь на глазах. Прежде, чем я успел даже подумать, она превратилась в шрам. Искажение, как на лобовом машины с подогревом стекол. Что-то было видно через его полупрозрачную дымку, но мало. Слишком мало; почти ничего.
Однако начало было положено.
