-Неплохо бы достать расческу и ножницы,- вздохнул Эдуард.
Нагреть достаточно воды для купания не представлялось возможным. Боясь, что дым от камина будет заметен, Эдуард топил кухню " по-черному", делая помещение еще более не выносимым для жизни. Поэтому о нагреве большого количества ведер не было и речи. В итоге Эдуард порешил на стрижке, " прическе" и более-менее приличной одежде. Жаль, он мог располагать лишь тем, что оставили после себя слуги. Но, с другой стороны, даже слуги в замке в свое время одевались лучше любого мэра маленького провинциального городка.
С этими мыслями Эдуард принялся за дело. Он выстриг колтуны. Сровнял шерсть. Причесался. Подпилил ногти и натёр их воском. Одел белую рубашку, пиджак, черные брюки. Посмотрел на свое отражение в блестящей поверхности госпожи Герранд и рассмеялся. Чудесного преображения не произошло. Он все еще был чудовищем. Зато уже не выглядел как дикий зверь. А это в его положении тоже неплохо.
Значит, можно будет открыться ей. Завтра...
****
16
Когда Аннабель была еще совсем девочкой, она открыла для себя чудесный мир галантерейной лавки господина Людвига.
Эта была малюсенькая провинциальная лавчонка, набитая всевозможными товарами: пуговицы, булавки, мыло, духи, чернила, бумага, расчески, бусы и, изредка, в лавке попадались книги.
Господин Людвиг редко привозил их с большой ярмарки. В Жиле это был не ходовой товар. Даже чернила и перья расходились лучше- ими можно было записывать долги соседей и вести книгу расходов и доходов фермерского хозяйства. Но, скажите, какой прок может быть от книги? Слишком дорогая для топки камина. Слишком несуразная, чтобы красоваться на полке. Здесь лучше взять фарфоровую кошечку...
И все же, иногда господин Людвиг привозил книги. Вернее даже не книги, а брошюрки. Тоненькие издания на дешёвой бумаги, повествующие о похождениях благородных разбойников и их чистой, почти рыцарской любви к прекрасным дамам.
Конечно, Аннабель была мала для таких книг, но отец целыми днями сидел над своими изобретениями, а господин Людвиг не задумываясь давал девочке книгу, если, конечно, у той на нее была лишняя монетка.
И именно эти несуразицы о любви, смешанные с оставшимися от детства книгами сказок, формировали в Аннабель восприятие того, какой должна быть любовь.
Конечно, с самого начала маленькая девочка не слишком понимала, зачем герой "поспешно срывает одежду" со своей возлюбленной( не лучше ли остаться в ней? они ведь пленники ледяной пещеры!), а значения слов "разгоряченный поршень" и "киска" относила к механике и домашним животным. Впрочем, со временем смысл начал приходить к ней, а вместе с ним и странное, жгучее чувство по всему телу.
