– Чем-то помочь? – спросила Айна, внося в мастерскую огромную чашку дымящегося кофе. Запахло сразу на весь офис, и Даниил сглотнул слюну. Он как-то забыл позавтракать сегодня утром, собираясь на работу, и думал только об Уткине и о Белозерском. Бутерброды не прошли фейсконтроль.
– Нет, спасибо. Ты просто чудо. – Даниил отхлебнул кофе. – Я жду Вадима, как придет, сразу ко мне.
– Labi, – улыбнулась Айна.
Она была хорошая, добрая и очень отзывчивая; найти бы тех, кто разжигает вопрос национальной розни, и дать хорошего пинка. В большинстве своем латыши – весьма неплохой народ, а те, кто лезет в политику, пачкаются по определению, и там можно ожидать чего угодно. Для политики нужно быть изначально с небольшой гнильцой – вот как считал Даниил. Хотя некоторые чиновники не вызывали у него раздражения. Например, нынешний рижский мэр снискал себе популярность не только из-за красивых глаз, семейных ценностей и любви к кошкам, но и из-за льгот пенсионерам и осуществленных реставрационных проектов. Благодаря ему Рига сделалась гораздо красивее, чем была. Не только ему, конечно, однако он принимал деятельное участие.
Катерину Даниил вчера проводил до отеля, распрощался дружеским поцелуем в щеку и посоветовал завтра с утра съездить на пляж – заодно объяснил, как добраться. Катерина оставила ему свой номер, и почему-то Даниилу очень хотелось вот прямо сейчас ей позвонить. Он пил кофе и понимал, какая это несусветная глупость: не годится навязываться девушке, к тому же с характером подобного склада. Ей требуется время. Если уж на то пошло, самому Даниилу требуется время. Хотя бы на то, чтоб проблемы решить.
Но о проблемах ему думать не хотелось, и поэтому он думал о Катерине. Время шло, Айна в предбаннике шелестела бумажками, пришел и заглянул поздороваться Марис, с утра отправлявший заказы на почте, а стрелка часов двигалась ужасающе медленно. Наконец она показала половину десятого. Без четверти. Десять.
От вокзала до офиса идти всего ничего. Где Вадима носит?
Уткин появился в семнадцать минут одиннадцатого. Даниил услышал, как он здоровается с Айной и Марисом, и голос бухгалтерши, передававшей распоряжение Даниила. Вадим постучал в приоткрытую дверь.
– Можно?
– Нужно. – Даниил отставил пустую чашку, которую все это время держал в руках, и велел: – Заходи, закрывай дверь.
Незачем ребятам слышать этот разговор, они тут совершенно ни при чем.
Вадим вошел. Он был невысок, довольно невзрачен лицом и усат; темные волосы уже начали редеть, и Уткин зачесывал их так, чтобы не было видно пролысин. Он поставил дорожную сумку у двери и медленно подошел к столу.
