– Нет.
– Тогда как?
– Долго рассказывать, пап. Самое главное, со мной всё хорошо. А вот Матвей поступил очень подло. Он хотел, чтобы я расплатилась за его долги.
– Не спорю, подло.
– А завтра он отдаст распоряжение убить меня.
– Любого из нас, – тяжело вздохнул отец. – Я совершил чудовищную ошибку, защищая виновных. В то время, когда помощь приходит от тех людей, которые должны отвернуться от нас.
– Я не понимаю тебя, пап.
– Я сам себя не понимаю, – присел на диван Черников и ослабил галстук. – Вера, я должен исправить то, что натворил. Но вот не знаю, простишь ли ты меня, когда правда выйдет наружу.
– Что за глупости ты говоришь? – обняла отца Вера. – Я же люблю тебя. К тому же ты не мог совершить такой поступок: ты же у меня самый честный и справедливый человек.
– Но только не в этом случае.
– И всё равно я тебя люблю, чтобы ты ни сделал.
Черников поцеловал дочь в носик, встал и ушёл прочь.
***
– Тебе даже неинтересно, что произошло вчера? – во время встречи с братом задал вопрос Илья, вглядываясь в сидящего напротив него неприступного мужчину. – Всё ли хорошо с Верой?
– А с чего такая забота? – не спускал проницательного взгляда с собеседника Егор. Он давно уже начал догадываться, что младший братец воспылал нежными чувствами к его красивой предательнице.
Илья молчал, совершенно не зная, как объяснить Егору своё поведение, чтобы тот понял всё правильно.
– А не ты ли вчера отпустил своих ребят в клуб, чтобы помочь Вере?
– Ну, допустим, – ухмыльнулся Егор, прищурив глаза.
– И тебе безразлично, как всё прошло?
– А что ты так переживаешь? Я всё знаю, у меня есть свои глаза и уши на воле. Поэтому не волнуйся, я в курсе.
– Ах, так.
– Да, но мне интересно совершенно другое: ты на что надеешься, подбивая к ней клинья?
Илья даже не мог себе представить, что о его чувствах так быстро станет известно брату.
– Кажется, ты от неё отказался, – храбро выдержал взгляд Егора парень. – Да и она свободна.
– И не против твоих ухаживаний? – усмехнулся Грачевский-старший, пряча за маской циника своё раненое сердце, которое болело при одном лишь упоминании о Вере.
– Ну, не может же она страдать по тебе всю жизнь?
– А ничего, что она засадила меня сюда? – продолжил нападение Егор.
– Я пытался тебе всё объяснить, но ты упёрся, словно баран, следуя своей правде! Ты не желаешь ничего слышать!
– Да, так лучше.
– Ну, извини, мне нечего сказать на это, – вздохнул Илья. – Тогда живи со своей правдой и не мешай другим строить счастье.
