— Я вижу, как ты соскучилась. Течёшь, моя голодная самочка. Хочешь кончить, да?
— Сумасшедший… Конечно, хочу. Еле дотерпела до нашей встречи.
— Не шалила без меня?
— Самую малость, — признаюсь я.
— М-м-м, умница. Думала обо мне? — взгляд Антона вспыхивает тёмным огоньком.
— Конечно. Или ты хочешь, чтобы я в такие моменты думала о ком-то другом?
— Нет… Умница, я не против, чтобы ты немного разогревала себя. Совсем не против.
Движения пальцев Антона замедляются. Пытка становится невыносимой. Потому что хочется быстро и жадно, откровенно, до хлюпающего лона и сладких судорог. Но вместо этого Антон доводит до изнеможения и не даёт возбуждению перейти в нечто большее. Я плавлюсь над его руками и покачиваю бёдрами, призывая действовать активнее.
— Поехали, кисонька. Тебе понравится. Я давно не видел Мая. Его не было почти полгода.
— Давай не сейчас о нём?
— Давай сейчас! — упрямо говорит Антон, убыстряясь, вновь вводит палец в меня, двигая быстрее.
Мне так хочется испытать оргазм, что я плюю на всё. Пусть говорит о чём угодно, хоть об африканском племени зулусов, только даст мне кончить.
— Хорошо-о-о… Ещё…
— Умница. Так нравится?
Антон покусывает шею, убыстряя движения. В какой-то момент к пальцу присоединяется ещё один. Такая ласка гораздо более жаркая и сильная. Я прикусываю губы, чувствуя, что оргазм уже зарождается внутри меня. Миниатюрный смерч, сметающий всё на своём пути.
— Поедешь? — выдыхает Антон мне в губы, не даёт ответить, проталкиваясь языком глубоко мне в рот, словно трахает меня им на пределе.
Согласно киваю. Плевать! Потерплю приятеля Антона, буду держаться от него подальше и не стану вестись на его дебильные провокации.
— Умница моя, сладкая!
Антон вновь переключается на мою шею губами. Движения пальцев становятся невозможно быстрыми. В воздухе салона автомобиля пахнет уже не только кожей и сандалом, но ещё и мной. Моим запахом. Влажным ароматом секса, обволакивающим пальцы Антона.
— Я попрошу Мая, чтобы он тебя не обижал, — шепчет Антон, покусывая шею. — Чтобы он хорошо себя вёл с моей кисонькой…
Я начинаю дрожать от нахлынувшего жара. Почему-то в словах Антона мне чудится скрытый подтекст. Но мысль мелькает и быстро исчезает, растворившись без следа в чистом экстазе, пронзившем всё тело насквозь. Мышцы лона сокращаются без остановки, сжимая пальцы Антона.
— Какая ты сладкая, — шепчет Антон, медленно поглаживая складочки.
Его движения продлевают мучительно-сладкие спазмы удовольствия. Я блаженствую, закрыв глаза.
