Бенджамин слишком часто замечал отстраненный взгляд Анны в самых разных ситуациях, будь то семейный обед, поездка в город, когда ее глаза замирали в том мире и будто бы видели другой. Она витала в облаках, а подобное редко заканчивается чем-то хорошим. С высока своих лет он мог позволить себе делать выбор за других, особенно если эти «другие» его родные люди. Это намного безболезненнее обычного словесного наставления и споров, которые вели к ненависти и могли рано или поздно развалить любую семью. Подтолкнуть, привести неоспоримые доводы, вывести привлекательные контуры возможного в будущем, а там видно будет… Его стратегия была железной и он следовал ей с упорством, достойным лучших ослов.
В виду этого, Кейт была торжественно завернута в титул администратора с приличным заработком и даже не думала об сверхурочных, отложенных свиданиях и недолеченных простудах; кропотливо и добросовестно работала и получала от этого удовольствие.
«Бруно» пользовался популярностью в Эксетере и считался одним из лучших. Здесь подавали лучшие во всей округе стейки, рыба таяла во рту, от восхитительных десертов и выпечки хотелось плакать и многие плакали, когда пробовали казалось бы самые обычные эклеры, бисквиты, шоколадные муссы, песочные корзиночки с фруктами, булочки с корицей… Плакали, потому что жалели что не занесла их судьба сюда раньше и что рот их был лишен этого праздника, который продавался в «Бруно» по доступной цене.
Еще одной достопримечательностью ресторана Анны был кофе на песке. То была полностью ее идея. Словно заразную болезнь она подцепила ее, впервые попробовав кофе в Стамбуле. С тех пор растворимый кофе с извинениями покинул ее жизнь навсегда. Анна два дня истратила на то чтобы найти мастерскую по изготовлению маленьких жаровень в Стамбуле и довела до истерики своего гида. Он ни в какую не соглашался идти в «неблагополучные кварталы» ради блажи избалованной девчонки, но она каким-то чудом умудрилась даже ночью ему домой дозвониться. Жена, услышав в телефонной трубке женский голос, требующий ее ненаглядного Эльхама и устроила ему невероятный скандал. С темными кругами под глазами от бессонной ночи на жестком тюфяке, молчаливый как каменный истукан с острова Пасхи, он на следующее утро доставил Анну в мастерскую, где она договорилась о доставке жаровни в Эксетер.
Памятуя об оказанной помощи маленьким, затравленным турком Анна назвала кофе, готовящийся на жаровне - «Эльхам», о чем торжественно поведала своему гиду еще будучи в Стамбуле. На что Эльхам ответил, что пусть она примет за благо, если у нее посетители не подавятся им…
