Я незаметно поправляю свой твердый член, когда тянусь за куском пиццы. Затем Молли наблюдает, как я откусываю, и облизывает губы.
Я не железный. Мой член прямо сейчас – да. Но не я.
– Да пошло оно все, – ругаюсь себе под нос. Резко встав, делаю два быстрых шага, хватаю ее за руку и выдергиваю из кресла. – Иди сюда.
Я смотрю на Генри. Как только у него исчезнет собеседник, он уснет. Теперь его отключка – дело пары минут, если не меньше.
Увлекая ее за собой в комнату, я закрываю за нами дверь прежде, чем толкнуть Молли к стене в кромешной темноте. Тусклое подобие света струится лишь из щели между дверью и полом, но этого не достаточно, чтобы разглядеть хоть что-нибудь. Мне плевать. Я хочу ее слишком сильно.
Одной рукой я опираюсь на стену, примерно на высоте ее головы, а второй нахожу ее грудь и грубо сжимаю. Выдох, что она делает при этом, посылает по моему телу электрический разряд. Я впиваюсь губами в нежную кожу ее шеи. Она еле слышно стонет, я отрываю руку от ее мягкой груди и нахожу подбородок, а затем обрушиваю свой рот на ее. Ее язык находит мой. Я целую ее глубоко и жадно. Я могу кончить только лишь от одних поцелуев с ней. Это какой-то бред.
– Мне плевать, что ты пьяная, – шепчу я в ее рот. – Мне уже на все плевать. Я предупреждал тебя.
– Я не пьяная, – выдыхает она, скользя ладонями по моей груди.
– Тогда ты отдаешь себе отчет в том, что я трахну тебя у этой стены, и тебе это понравится?
Она бормочет что-то невнятное, пока я нетерпеливо пробираюсь руками под ее платье, по бедрам вверх и покусывая губы. Мне безумно хочется оказаться в ней.
– Мм?
– Да.
– Ты этого хочешь?
– Я хочу, – произносит она сквозь стон, когда мой палец отодвигает промокший кусочек ткани и проскальзывает внутрь.
– Чего именно, Эванс? – Она тянет меня за футболку и хныкает, сжимая ее в кулаках, в то время, как я добавляю второй палец, и погружаю их так глубоко, как только могу. Так туго. Прижимаюсь губами к ее ключице. Скажи мне, – почти рычу я.
– Хочу, чтобы ты перестал называть меня по фамилии.
Я усмехаюсь в ее кожу. Мы так не договаривались. Но дьявол, как хорошо она ощущается на моих пальцах.
– Ладно, Молли.
Я смакую ее имя, произнесенное вслух.
– А ты чего хочешь? – спрашивает она с придыханием.
– Сейчас увидишь.
Я вынимаю мокрые пальцы, чтобы расстегнуть ремень на джинсах, не отрываясь от ее сладкого ротика. Я, черт возьми, собираюсь трахнуть Молли Эванс на этом самом месте. Наконец-то, мать вашу.
