— Да хоть королевы троллей! Какая она? Ты мне ее покажешь? Она высокая? Маленькая? Широка в бедрах? Ноги стройные? А глаза, какие глаза у нее?
— Лау, — взмолился маг, — не сейчас! Будет все равно, какие у нее глаза, если она умрет!
Мелюзина фыркнула, но успокоилась. Ирэм сказал:
— Мы думали, самое страшное – это кашель. Холод, ветер. Но болезнь мы одолели, а разбудить ее не можем. Она спит уже семь дней.
Лау поморщилась и, отведя взгляд, произнесла:
— Если она полностью истощилась, ты ведь знаешь… никто не сможет ей помочь. И ничто. Тело будет умирать. Медленно, пока в нем не погаснут все искры. Ор-пудар всего лишь снимает мороки и ложную личину, отгоняет мертвых духов и навеянные ими кошмары…
— Духи. Кошмары. Именно о них речь, — твердо сказал маг. — С нами буккан. Лесные буки способны заглянуть за грани сна и смерти.
— И? Он был у нее во сне?
— Смог лишь мельком заглянуть. Она еще там, внутри. Но рядом есть кто-то еще. Страшное существо, нечеловек, Букашка видел лишь краешек его ауры, и хоть существо и не несет угрозы и настроено дружелюбно, думаю, именно оно не отпускает Дашу.
— Инкуб?
— Возможно.
— Да ладно! Не делай такое лицо! Девочка, может, отлично время проводит перед сме… ой, прости, болтаю как всегда всякую чепуху.
— Я сказал, возможно. Но вряд ли. Инкубы с такой мощной аурой, способные не отпускать душу? Я никогда не встречал ничего подобного. Но она там, и она… жива.
— Ого! — мелюзина восхищенно покачала головой. — Если твоя зазно… спутница на такое способна, скажу прямо: она редкий случай. Обещай только, что не будешь больше пить маган-траву, чтобы тоже прогуляться по граням сна. Ты же прекрасно знаешь, что она делает с людьми.
— Знаю, — эхом отозвался маг. — Знаю и помню.
Лау многозначительно вздохнула. Восемь лет назад настойка маган-травы стала для Ирэма спасительным источником забвения. Он смешивал ее с вином, пил, ложился на грязное одеяло в своей тростниковой хибаре у озера и уходил в прекрасной сон, где он и Аолина, живая, юная и влюбленная, бродили по сказочным лугам. Узнав об этом, правитель мелюзин Ву лишь покачал головой: сильный маг, подобный Ирэму, может долго скитаться по иллюзорным чертогам сновидений, но конец один – гибель тела и разума, и лучше будет, если первым погибнет тело. Но Лау не сдалась. Она боролась, и методы у нее были… разные.
Однажды она заманила Ирэма в пещеру на берегу и заперла там, раздев донага (никакого насилия, раздевался он сам – перед этим мелюзина подмешала в его напиток сильный афродизиак), оставив мага без единой нитки, из которой можно было бы сплести Нить. Разумеется, забрав и родовой артефакт, Полоз. Конечно, оставались волосы, последняя надежда мага в сложной ситуации, но маган-трава успела к тому моменту основательно потрудиться над разрушением тела, и вырванные с корнем истончившиеся пряди просто лопались в пальцах. Ирэм провел в пещере три недели, получая пищу и воду через щель в камнях, а с ними лекарства, которые так хорошо получались у мелюзин. Через три недели маг вышел сам, окрепнув и разбив камень Плетением из пальцев. Ирэм больше никогда не пил маган-траву.
