По причине приближающегося праздника кикимора, подоткнув юбку и обернув косматую голову платком, мыла лестницу и только шикнула добродушно на Акакия, когда он недостаточно аккуратно отряхнул снег с ботинок. И запустила в него шутливо веником. Акакий обмел снег с обуви, повинился перед домовитой кикиморой и направился к лестнице. Был в доме и подъемник, но черт им редко пользовался. После долгого дня за столом хорошо было лишний раз размять ноги.
— Милый, гости у тебя, — крикнула ему в спину кикимора.
— Гости? Что за гости, матушка?
Кикимора хихикнула совсем по-девчачьи и подмигнула.
— Хорошие гости, милок, справные.
Немало озадаченный, Акакий поднялся наверх и отпер дверь. Уже на пороге охватило его дурное предчувствие: в небольшой прихожей пахло женскими духами, приторно сладкими, точно разлил их кто-то целый флакон. Сняв пальто, Акакий повесил его аккуратно на вешалку, рядом с богато украшенным женским салопом, и опасливо заглянул в комнату.
За круглым столом, накрытым зеленой плюшевой скатертью с бахромой — еще утром ничего подобного в его доме не было — чаевничали маменька и Агриппина.
— Э-э-э, здравствуйте, — глупо промямлил Акакий.
Невесту свою он видел всего несколько раз и так и не составил о девушке какого-либо мнения. Была она белокожая и нарумяненная, точно боярышня с картины Рябушкина, улыбалась приятно, но как сейчас обнаружил молодой черт, в духах меры не знала. Тот самый приторно-сладкий запах исходил от ее волос и кожи. А ещё каким-то удивительно раздражающим манером она разворачивала конфету за конфетой и отправляла в рот.
Впрочем, день был такой сегодня, решительно все Акакия раздражало.
— Ты опоздал, — сказала маменька тоном еще не обвиняющим, но к тому близким.
Акакий был вполне себе взрослый черт, но родительницу свою благоразумно побаивался. Стыдиться тут было нечего: ее и отец избегал сердить. Поэтому Акакий покорно согласился, что был не прав и больше так делать не будет, повинился и отговорился службой. Маменька обычно гордилась тем, что единственный ее сын служит в Синоде, но сегодня это не произвело прежнего эффекта. Маменька продолжила хмуриться. Агриппина — поедать конфету за конфетой.
— Я отправила тебе телеграмму, Акакий. Просила, что бы ты нас встретил. И что вместо этого? Нам пришлось нанимать извозчика, и он пытался нас обжулить!
Акакий согласно кивнул, что вот это было со стороны извозчика подло и неразумно — обманывать пару провинциальных ведьм. Всем известно, что они куда опаснее столичных.
