Кирилла долго не было, Лина даже начала дремать, когда в коридоре что-то затарахтело. И резко стихло.
Почему Кирилл не полечил себя? Почему отказался от близости? И, главное, как? Ведь темной ипостаси подчинялись все мужчины, и все оказывались мертвы.
Худое лицо Максима словно улыбнулось ей, материализовавшись на противоположной щербатой стене. Любовь не меряется объятиями и поцелуями, она может быть проверена только временем. А за эти годы мучений Лина поняла, что чувства стали гаснуть, и оставалось только чувство вины. Но тогда ей было так больно, что хотелось оборвать реальность… Только одно останавливало: темная. Кэйса знала, что если позволит ей властвовать, пострадает намного больше людей, и потому, пока жива, будет с ней бороться.
– Мечтать не вредно.
– Что ты сказала ему? Почему не взяла то, что хотела?
– Уверена, что не взяла?
– О чем ты?
В проходе появился Кирилл. Он тащил за собой Германа на носилках, грохая деревяшками по половицам.
– Думаешь, что он выжил бы без этого?
– Ты врешь! Почему его раны не зажили полностью? Должны были!
– У него спроси, или ты не знаешь, как себя чувствуешь после секса? Сама наивность!
– Ты меня провоцируешь.
Лина скрипнула зубами, наблюдая за тем, как Власов возится с больным «возможным папочкой». Стало противно от этой мысли.
– Кто знает… А если правду говорю? Ведь с ним была я, а не ты.
– Тварь! – выкрикнула Лина и спохватилась.
Кирилл поднял голову.
– Снова она? Не слушай ее, отвлекись. Иди сюда, поможешь.
Лина спрятала лицо под ладонями, тяжело выдохнула и спустила ноги на пол. Тело ломило, слабость растекалась по мышцам и сковывала движения. Чистое белье нашлось в рюкзаке, оттуда же достала свежую майку и мягкие трикотажные бриджи. Быстро одевшись, Кэйса подошла к Кириллу. Он как раз развязал крепежи и убрал с олигарха налипшие ошметки мертвых птиц.
– Как ты сопротивлялся ей? – строго спросила Лина, взглянув в глаза Кирилла. Он не отвел взгляд.
– Не надо, Лина. Это неуместно. Подай лучше ампулы в синем боксе.
– Я чувствую, ты что-то скрываешь, – запустив руку в чужой рюкзак, Кэйса нащупала холодный пластик и вытянула коробочку, не больше спичечного коробка. – Говори.
– Отцепишься ты, наконец?!
– Ты соврал! Так ведь?
– Как? – он показал на плечо и стал заправлять лекарством маленький шприц.
– Я не знаю! Но почему… Просто не хватило моих сил…
Лина замялась. Чувство удовлетворения катилось по венам, распускалось на щеках жаром и согревало живот. Ноги и бедра потряхивало. Точно что-то было, и Власов обманывает ее. Но почему его раны не затянулись?
